Айны – загадочный народ истории

Содержание

Культура айнов

Ночь. На столе горит плошка. Порывы ветра ударяют в окно, затянутое лахтачьим пузырем.

«…в нынешнем, государь, в 711 году, мы, рабы твои, с Большой реки (Камчатки), августа с 1-го числа, в ту Курильскую землю край Камчадальского носу ходили; и с того носу мы, рабы твои, в мелких судах и байдаром за переливами на море на островах были…»

Козыревский поднимает голову от бумаги, прислушивается к шуму дождя за бревенчатыми стенами наскоро срубленной избы. В избе холодно и сыро, но Козыревский не замечает этого.

Айны – история встреч

Он словно бы вновь перенесся, в тот день, когда вместе с Данилой и двенадцатью казаками добрался до курильской Лопатки, от которой за полосой воды, прямо на полдень, была видна скалистая земля.

Погрузившись в байдары, отчалили, но вода в проливе вдруг закипела и с бешеной силой понеслась из океана в Пенжинское море. Едва успели вернуться.

Расселение айнов в конце XIX века

Устрашенные, долго еще смотрели казаки, как переливаются водяные горы, а когда море стихло, снова погребли к манящей земле. На этот раз повезло.

Оставив байдары сохнуть, пошли берегом на полдень и к вечеру увидели то ли дома, то ли чумы. Держа пищали наготове — кто знает, что там за люди, — направились к ним.

Навстречу высыпало человек полсотни, одетых в шкуры. Смотрели без испуга и были облика необыкновенного — волосатые, длиннобородые, но с белыми лицами и не раскосые, как якуты и камчадалы.

Несколько дней он с Данилой через толмача склонял курильцев под государеву руку, но те отказывались от такой чести, заявляя, что никому ясак не платили и платить не будут.

Только и узнали казаки, что земля, на которую они приплыли, остров, что на полдень за ним лежат другие острова, а еще дальше — Матмай, Япония, как понял тогда Козыревский. С тем и отбыли казаки обратно в Большерецк…

Мы не утверждаем, что эта картина в точности соответствует действительной, хотя документ, из которого взята цитата, существует и поныне. Это «записка» казачьего атамана Данилы Анцыферова и есаула Ивана Козыревского.

В своем послании они извещали Петра Первого об открытии Курильских островов и о первой встрече русских людей с аборигенами тамошних мест — айнами, прозванными казаками за свою чрезвычайную волосатость «мохнатыми курильцами».

Событие это помечено летом 1711 года. А первые сведения о Курильских островах сообщил еще в 1697 году «дальневосточный Ермак» Владимир Атласов. Правда, сам он так и не побывал на Курилах, «взыща смерть» в одной из схваток, но дело его довели до конца сподвижники.

Через 26 лет после Анцыферова и Козыревского, в 1737 году, Камчатку посетил Степан Крашенинников, соратник Ломоносова, член Российской академии наук.

Он оставил после себя классический труд «Описание земли Камчатки», где, помимо других сведений, дал подробную характеристику айнов как этнического типа. Это было их первым научным описанием.

Век спустя, в мае 1811 года, к курильским берегам пристал русский военный шлюп «Диана» под командованием знаменитого мореплавателя Василия Михайловича Головнина.

Будущий адмирал в течение нескольких месяцев изучал и описывал природу островов и быт их жителей; его правдивый и красочный рассказ об увиденном высоко ценили как любители словесности, так и ученые специалисты.

Отметим и такую деталь: переводчиком у Головнина служил курилец, то есть айн, Алексей.

Нам неизвестно, какое имя носил он «в миру», но его судьба — один из многочисленных примеров контакта русских с курильцами, которые охотно обучались русской речи, принимали православие и вели с нашими пращурами оживленную торговлю.

Такова предыстория научного изучения этого небольшого народа.

Айны — загадочный народ

Айны. Загадочное племя, из-за которого учеными разных стран сломано великое множество копий. Белолицые и прямоглазые (мужчины к тому же отличаются сильной волосатостью).

Айны по своему внешнему облику разительно отличаются от других народов Восточной Азии. Они явно не монголоиды, скорее тяготеют к антропологическому типу Юго-Восточной Азии и Океании.

Охотники и рыболовы на протяжении веков, почти не знавшие земледелия, айны тем не менее создали необычную и богатую культуру.

Муккури.

Их орнамент, резьба и деревянная скульптура удивительны по красоте и выдумке; их песни, танцы и сказания талантливы, как всякие подлинные творения народа. Что известно нам об айнах?

Фактов как будто много.

Можно, во-первых, предположить, что в незапамятные времена всю северную половину главного японского острова Хонсю населяли племена, являющиеся или прямыми предками айнов, или стоящие по своей материальной культуре очень близко к ним.

Во-вторых, известны два элемента, которые составляют основу орнамента айнов, — спираль и зигзаг. Не подлежит также сомнению, что исходным моментом айнских верований был первобытный анимизм, то есть признание существования души у любого существа или предмета.

Наконец, достаточно хорошо изучены общественная организация айнов и способ их производства.

Но оказывается, что метод фактов не всегда оправдывает себя. Например, доказано: спиральный орнамент никогда не был достоянием лишь айнов.

Он широко применялся в искусстве жителей Новой Зеландии, маори, в декоративных рисунках папуасов Новой Гвинеи, у неолитических племен, живших в нижнем течении Амура.

Или: известно, что поклонение медведю, его культ вообще был распространен на обширных территориях Европы и Азии. Но у айнов он резко отличен от подобных ему, существовавших у других народов, ибо только они вскармливали медвежонка грудью женщины-кормилицы!

Особняком стоит и язык айнов. Одно время считалось, что он не находится в родстве ни с каким другим языком, но сейчас некоторые ученые сближают его с малайско — полинезийским.

Приведенные примеры говорят об одном: факты, которыми мы располагаем, разнообразны, противоречивы, порой труднообъяснимы, а иногда необъяснимы вовсе.

Историческая проблема, возникающая в связи с айнами, есть вопрос их культурного и расового происхождения. Следы существования этого народа обнаружены в местах неолитических стоянок на Японских островах.

Именно там и зародилась так называемая дзёмонская культура, или культура «веревочных узоров», носителей которой ныне все чаще и чаще отождествляют с древними айнами.

Начало научному изучению дзёмонских стоянок было положено немецкими археологами Ф. и Г. Зибольдами и американцем Морсом. Полученные ими результаты значительно разнились друг от друга.

Если Зибольды со всей ответственностью утверждали, что дзёмонская культура — творение рук древних айнов, то Морс был осторожнее.

Он не соглашался с точкой зрения своих немецких коллег, но в то же время подчеркивал, что дзёмонский период существенно отличается от японского. А что же сами японцы? Каких взглядов придерживались ученые Страны восходящего солнца?

Большинство из них не соглашалось с выводами Зибольдов и Морса. Для них айны всегда были только варварами, о чем свидетельствует, например, запись японского хрониста, сделанная в 712 году:

«Когда наши возвышенные предки спустились на корабле с неба, на этом острове (Хонсю) они застали несколько диких народов, среди них самыми дикими были айны».

И вдруг выясняется, что предки этих «дикарей» задолго до появления на островах японцев создали целую культуру, которой может гордиться любой народ!

Догу — статуэтки эпохи дзёмон в их развитии за 2 тыс. лет.

Пришельцы или визитные карточки с других планет

Именно поэтому официальная японская историография предпринимала попытки соотнести создателей дзёмонской культуры с предками современных японцев, но никак не с айнами.

Между тем изучение дзёмонских стоянок продолжалось, накапливался солидный фактический материал, и на сегодняшний день ученые располагают довольно подробной картиной жизни «протоайнов».

В археологии термин «неолитический» применяется в основном к обществам, которые полностью или в значительной мере занимаются земледелием, а не собирательством. Но нет правил без исключения.

Нередко в периферийных очагах неолитической культуры наряду с видимыми достижениями в обработке орудий труда или в ткацком мастерстве пища по-прежнему добывалась охотой и собирательством.

Именно к такому типу, типу замедленного развития, относится и дзёмонская культура.

Большинство специалистов утверждает, что предки айнов не были знакомы с земледелием и скотоводством, а если в более поздней фазе развития, может быть, и занимались ими, то все же их значение было не столь велико, как значение охоты и рыбной ловли.

Одним из доказательств того, что дзёмонский человек интенсивно занимался собирательством, принято считать груды раковин, которые часто находят возле его стоянок.

Древние айны поедали моллюсков в таком количестве, что раковины от них образовывали не просто груды — целые горы. Эти груды одновременно есть и самый характерный признак дзёмонских поселений, ранние из которых относятся, видимо, ко II тысячелетию до н. э.

Многие из них сейчас раскопаны, а некоторые реконструированы и служат своего рода наглядными пособиями при изучении условий жизни дзёмонцев.

Иногда их поселения располагались в пещерах, но в большинстве своем люди дзёмона жили в постройках, где пол находился ниже уровня земли.

Это так называемые полуземлянки, которые строили, например, в Северном Китае на протяжении всего неолита. Что представляли собой жилиша дзёмонцев? Все они, или почти все, имеют форму круга или прямоугольника.

Расположение столбов, подпиравших крышу, указывает на то, что она была конической, если основой постройки являлся круг, или пирамидальной — когда в основе располагался четырехугольник.

Во время раскопок не найдены материалы, которыми могла бы покрываться крыша, поэтому можно лишь предполагать, что для этой цели использовались ветки или тростник.

Очаг, как правило, располагался в самом доме (только в раннем периоде он находился снаружи) — вблизи стены или посредине. Дым выходил через дымовые отверстия, которые делались на двух противоположных сторонах крыши. Очаг чаще всего вкапывали в пол и обкладывали крупными камнями.

Позднее дзёмонские дома отходят от типа полуземлянки — их пол уже располагался на уровне земли и был вымощен камнем. Трудно сказать, сколько человек обитало в обычном дзёмонском доме.

Во время одних раскопок обнаружена хижина с останками пяти людей, погибших, как предполагают, от несчастного случая, но эта находка не вносит никакой ясности в вопрос, поскольку неизвестно, действительно ли все погибшие жили вместе.

Орудия и оружие дзёмонцы делали более всего из обсидиана, которым так богаты Японские острова. При обработке его грани получались острыми и гладкими, лучше, чем у кремня, так что наконечники стрел и топоры дзёмонцев можно отнести к шедеврам неолитического производства.

Охотник айн в одежде из луба (с картины японского художника Тоесуке из Нагасаки).

Топор, кстати, и был основным орудием этих племен. Его использовали и по своему прямому назначению, и, вероятно, для рытья земли. Из других орудий важное место отводится скребку для обработки кож и коры деревьев.

Из оружия незаменимы были лук и стрелы. Стрелы, как предполагают, были отравленными (айны и позднее употребляли для этой цели молотый корень одного из видов полыни).

Высокого развития достигало производство из рогов и костей оленя гарпунов и удочек. Словом, и орудия и оружие дзёмонцев типичны для своего времени. Несколько неожиданно лишь то, что люди, не знавшие ни земледелия, ни скотоводства, жили в довольно многочисленных сообществах.

Термин «дзёмонская культура» возник от слова «дзёмон» — в дословном переводе с японского «веревочный узор». Именно от узора, которым дзёмонцы украшали свою керамику, они и получили такое название, поскольку узор наносился с помощью обыкновенной веревки.

Драгоценный гарнитур айнской красавицы, а может быть, вождя племени хранится в одном из музеев Токио.

И что удивительно — нет никаких доказательств употребления ими какого-либо приспособления для верчения посуды, а тем более гончарного круга. Все делалось вручную!

И все же керамике дзёмона отводится особое место в примитивной керамике вообще — нигде контраст между отполированностью ее орнамента и крайне низкой техникой изготовления не выглядит разительнее, чем здесь.

Вообще достойно восхищения, что собиратели и охотники достигли таких высот в искусстве. Уже отмечалось, что их фольклор, резьба и скульптура, мелодии и танцы необычайно красочны и своеобразны.

А орнамент, которыми они украшали и посуду, и ткани, и резьбу, позволил ученым выдвинуть хотя бы частично обоснованную гипотезу о происхождении айнов.

Сейчас многие склоняются к тому, что они — потомки древних племен, родственных австралийцам и меланезийцам. Вот что пишет по этому поводу академик А. П. Окладников:

«Одним из веских доводов в пользу такого утверждения послужила орнаментика современных айнов и древнего населения Японских островов, в основе которой лежит кривая линия, конкретно — спираль».

Итак, спираль. Произвольно, случайно ли ее начертание у айнов? Нет. Оказывается, спираль, как, впрочем, и второй элемент айнской орнаментики — зигзаг, есть не что иное, как изображение змей.

И восходит эта символика к глубокой древности, к айнской мифологии, в которой рассказывается о небесном змее, спустившемся на землю в сопровождении своей возлюбленной, богини огня.

Мы говорили, что основой религиозных воззрений древних айнов был первобытный анимизм. Небольшие антропоморфные фигурки, которые с самых что ни на есть ранних времен укладывались в могилы дзёмонцев, ясно указывают на веру в существование некоего божества в человеческом облике.

Поначалу это были очень простые изделия с четко означенной головой, телом и руками, но без признаков пола. По мере развития дзёмонского общества фигурки моделировались яснее, приобретали все более развитые формы, а грудь их указывала на то, что изображения принадлежат особе женского пола.

Предполагают, что они символизируют мать богов. Такая вера могла, вероятно, возникнуть в обществе, еще не порвавшем с матриархатом.

Великая Мать богов древних дзёмонцев.

Может быть, подобная организация, в которой племенные и личные связи основывались по женской линии, хотя власть и принадлежала мужчинам, существовала у дзёмонцев.

Кажется, здесь нет ничего необычного, и все-таки загадка существует. Поклонение женскому божеству, знаменующему плодородие, было распространено у западных земледельческих племен. Странно, что такой же культ приняли дзёмонцы, еще не занимающиеся обработкой земли.

Жизнь современных айнов разительно напоминает картину жизни древних дзёмонцев. Их материальная культура на протяжении минувших столетий изменилась столь незначительно, что эти изменения могут не приниматься в расчет.

На Курильских островах айны вплоть до конца XIX века жили в полуземлянках дзёмонского типа. В самой Японии они их больше не строят, но архитектура айнов и сегодня отлична от японской.

Айнов осталось немного. В 1920 году их насчитывалось около 17 тысяч, из которых большая часть жила на Хоккайдо. Айны очень религиозны. Традиции анимизма у них по-прежнему главенствуют. Наибольший интерес в айнской обрядности вызывает «медвежий праздник».

Подобное событие случалось не часто, и предназначенный для обряда медведь воспитывался с крохотной поры в деревянной клетке.

Жертвоприношение совершалось особым образом — медведя удушали между двумя деревянными плахами. Затем тушу свежевали, приготовляли жаркое, и все принимались за трапезу.

Жертвоприношение медведю у айнов. Японский рисунок 1870 г.

Происходила она очень торжественно, все присутствующие восславляли медведя и всячески извинялись перед ним в следующей форме: если б его душа не была высвобождена из тела, разве она могла бы отойти вестником к богам, объяснить им, как преданы им айны и как они заслуживают их защиты?

Таковы айны нового времени; к началу нашей эры их культура находилась на неолитической стадии развития, но все же была настолько жизнеспособна, что оказала влияние на культуру своих поработителей — японцев.

Как указывает ученый С. А. Арутюнов, айнские элементы сыграли существенную роль в формировании самурайства и древней японской религии — синтоизма.

Суммируя сказанное, мы воздержимся от каких-либо конкретных выводов. Литература об айнах обширна, но разбросана по многим источникам, и эти знания еще требуют своего обобщения.

Воробьев Б.

Айны – люди медведя и змеи

«Среди множества малых народов Земли айны занимают особое место. Они пользуются таким вниманием в мировой науке, какого не удостоились многие гораздо большие народы».

Эти слова были написаны этнографом С. А. Арутюновым, побывавшим в Японии и лично наблюдавшим загадочных айнов Хоккайдо. С тех пор в решении знаменитой «айнской проблемы», по сути, мало что изменилось.

По-прежнему витает в воздухе сакраментальный вопрос: кто же такие айны, откуда и когда они появились на Японских островах? Что удивительного в судьбе и культуре айнов?

Культура айнов

А поражает ученых следующее. Если каждый народ в быту, в труде, в своих верованиях несет какие-то черты, связанные с конкретным историческим регионом, в котором он живет или из которого вышел, то у айнов все перемешано, как будто их культура возникла в результате выборочного соединения элементов многих культур.

У них, как и у многих народов Сибири (например, палеоазиатов — чукчей, коряков, народов Амура и других), в прошлом встречались полуземлянки с покрытием конической или пирамидальной формы, в виде чума.

Заметим, что этот тип жилища был свойствен и человеку палеолитического времени в Европе. В то же время у айнов есть и каркасные дома, как и у народов Восточной и Юго-Восточной Азии…

Айны — речные рыболовы и лесные охотники, как и многие народы континентальной Сибири, но в то же время они охотники на морского зверя, как эскимосы, алеуты и часть чукчей и камчадалов.

Наконец, айны — приморские собиратели «даров моря» (морской капусты, устриц, крабов и т. п.), как и многие народы Южных морей — Индонезии, Меланезии и Полинезии, — а также некоторые из ныне исчезнувших береговых племен Америки, оставивших после себя такие же «раковинные кучи».

У айнов еще недавно можно было встретить южные рецепты растительных ядов, многие из которых забыты к настоящему времени. Подобные яды широко распространены до сих пор у народов Юго-Восточной Азии и Индонезии.

В то же время у айнов можно было найти и сибирские лодки-долбленки с надставными дощатыми бортами, как у речных народов Амура и Оби, а также таежные лыжи и охотничьи сани…

Будучи сразу и лесными охотниками, и приморскими собирателями, и речными рыболовами, и добытчиками морского зверя, айны в то же время по укладу своего хозяйства и быта, оседлые жители, как и земледельцы, хотя им бы надлежало «бродить» и «кочевать» в поисках пищи.

Тем не менее — и это не новость — подобное явление встретишь у некоторых народов Сибири — на Оби и Амуре, у оседлых охотников на морского зверя: алеутов, эскимосов, чукчей и других…

Из луба некоторых растений айны изготовляли примитивные ткани, как это издревле делают, например, многие народы Юго-Восточной Азии, Индонезии и Меланезии.

При этом айны используют простые ткацкие станки так называемого «индонезийского типа», на которых изготовляют грубое полотно из крапивы, как и некоторые народы Сибири и Дальнего Востока, а в прошлом и Европы — от Урала до берегов Англии.

Помните сказку Андерсена «Дикие лебеди», в которой магическая рубаха из крапивы превращала заколдованных принцев, этих невольных оборотней — лебедей, в нормальных людей?

В одежде айнов долгое время сохранялась древняя набедренная повязка жителей Южных морей, но им известна была и глухая меховая куртка жителей Сибири и Севера Европы.

У айнов в прошлом встречалась обувь из лыка, типа русских лаптей и лыковых сапог, и типично охотничьи кожаные мокасины, как у индейцев Америки. Ряд таких странных совпадений можно продолжать довольно долго.

Интересны и верования айнов, в которых все не менее сложно, и настолько запутано и переплетено, что многие исследователи разводят руками, не зная, куда смотреть, — на север и запад или же на далекий юг, вплоть до Австралии и Океании.

Айны, как и многие охотничьи народы мира, великолепно владеют искусством «понимать зверей», отлавливать и приручать их. Причем женщины айнов часто грудью вскармливают детенышей лис, енотов, диких свиней и даже могучих медведей.

В последнем случае это нашло наиболее яркое воплощение в культе медведя и в знаменитом — «медвежьем празднике»…

Вскармливание грудью детенышей зверей встречается у народов Меланезии и Австралии. Но эта древнейшая охотничья и магическая традиция бытовала в прошлом не только у них, но и у индейцев Северной и Южной Америки, некоторых народов Сибири.

К числу «медвежьих народов» можно отнести не только североамериканских индейцев, айнов, кетов и селькупов, обских угров Сибири и некоторые группы западносибирских татар, но и отдельные народы Европы, у которых чуть ли не до наших дней сохранились реликты древних медвежьих культов.

Помните печальную и страшную легенду литовцев «Локис», талантливо обработанную знаменитым П. Мериме после его путешествия в Литву, в которой рассказывается, как женщина произвела на свет чудовищного «оборотня», получеловека — полумедведя?

В древности айны поклонялись не только медведю (некоторые исследователи считают, что культ медведя был ими заимствован из Сибири), но и змее.

Змеиная спираль, змеиный зигзаг, напоминающий собой молнию, культ богини-змеи мы будем встречать на протяжении всех тысячелетий истории человечества в различных районах Ойкумены.

Мы увидим змей на фресках десятитысячелетнего анатолийского города Чатал-Хуюка, встретим королевских кобр в уреях фараонов Древнего Египта, в рисунках на вазах создателей великолепной и загадочной трипольской культуры на Украине (в которых ряд ученых видит далеких предков индоевропейских народов и даже прапраславян).

Змеи в скульптурах и росписях античной Греции и Рима, в культе змеи и ужа у фракийцев Дуная и Балкан, в образе змееногой Девы у скифов Причерноморья, у народов Кавказа, ирано- и тюркоязычных кочевников евразийских степей, у дравидских и индоарийских народов Индостана и Юго-Восточной Азии, Африки. Наконец, практически у всех индейских племен Северной и Южной Америки…

Поэтому айнов можно смело отнести к народам, которые в древности по каким-то причинам поклонялись и обожествляли змей, видя в них тайный символ плодородия, живительной влаги, связанной с землей и небом, — с тучами, дождем и молнией. Откуда заимствовали его айны, ведь земледелием они не занимались?

Можно еще много ставить вопросов, связанных с айнами, — культ фаллоса и человеческих черепов, культ матери — хозяйки очага и культ меча и других, в прошлом широко встречавшихся у различных, народов мира, практически на всех континентах.

Однако это никак не приблизит нас к решению «айнской проблемы», как не приближает и вышеприведенное перечисление того, что можно встретить в материальной и духовной культуре айнов и их далеких предков, живших уже в эпоху неолита на Японских островах.

Многое из того, что было нами здесь названо, естественно, не заимствовано айнами ниоткуда, а было «изобретено» ими самими на определенной стадии культурного и исторического развития. Однако многое еще нуждается в дальнейшем изучении.

Со временем, думается, ответ на ряд из поставленных вопросов, вероятно, будет получен, а пока нам остается лишь согласиться с уже существующей точкой зрения на айнов, которая ранее была высказана еще русскими исследователями их культуры (Д. Н. Анучин, Н. А. Невский, Л. Я. Штернберг, М. Г. Левин, С. А. Арутюнов и другие).

По их мнению, истоки и родину айнов следует искать где-то в Южных морях, поскольку физический тип айнов более всего находит свои аналоги среди представителей австралоидной ветви экваториальной расы.

Видимо, и загадочный язык айнов, пока не находящий родства ни с одним из известных языков мира, следует связывать с еще слабо изученными языками народов Меланезии и Австралии, где, возможно, находятся его истоки.

А может быть, корень, из которого он некогда произошел, давно уже исчез в глубокой древности, и мы о нем никогда ничего не узнаем. Все может быть, это не первый случай…

Айнов так и хочется назвать «детьми планеты», которым чуть ли не каждый из народов планеты что-либо подарил от себя на долгую память: один — лыжи и сани, другой — музыкальные инструменты, третий — одежду из меха, четвертый — веселый «медвежий праздник», пятый — что-то другое и так далее и так далее…

Разобраться в ворохе этих подарков, решить, что же у айнов свое, исконно айнское и что заимствованное, — дело будущих ученых.

Ведь, как писал С. А. Арутюнов, «исследование этнической истории айнов имеет значение не только для понимания истории других народов Дальнего Востока, но и для понимания общих законов развития культуры народов при их контактах, смешениях и переселениях».

Этнограф Еремин Г.