Индейцы гуаяки

Содержание

Представители каменного века — индейцы гуаяки

В поисках таинственных индейцев гуаяки

Судьба многих индейских племен

Переходы гуаяки в поисках благоприятных мест

Когда говорят об индейцах, невольно вспоминаются открытие Америки, Христофор Колумб, Америго Веспуччи, походы Кортеса, Пизарро, поиски легендарной страны золота, приключенческие романы Фенимора Купера, Майн-Рида.

С понятием «первобытное общество» ассоциируются представления о людях так называемого «каменного века», живших десятки тысяч лет тому назад.

Представители каменного века — индейцы гуаяки

Между тем, во многих районах Южной Америки, в густых непроходимых лесах Бразилии, лесостепях Парагвая и в других глухих углах этого материка еще обитают живые представители каменного века, индейцы, сохранившие в почти неизменном виде тот уровень культуры, на котором их застали первые европейцы — испанцы и португальцы в XVI — XVII вв.

От влияния цивилизации они вынуждены скрываться в малодоступных районах, куда еще не проникли принудительный труд, рабство, заразные болезни, алкогольные напитки и другие «блага цивилизации».

Некоторые из этих племен еще очень мало изучены этнографами. К числу таких племен принадлежат индейцы гуаяки — Аче (Аче — народ), живущие в восточной части Парагвайской республики.

Эта область Парагвая мало исследована. Низменности большей частью заболочены, лес почти недоступен для неопытного путешественника, болота покрыты густым мхом, папоротниками и другими растениями, которые скрывают полужидкую тину.

В дождливый период местность становится совершенно непроходимой. Значительно более благоприятны природные условия на возвышенностях, на отрогах Парагвайских Кордильер.

Различных родов пальмы, кедры, многочисленные виды ценных пород леса, бамбуковые лиановые заросли покрывают склоны гор до половины их высоты. Чем выше, тем беднее становится растительность — высокий тропический лес уступает место густому подлеску. Тонкие лианы, переплетающие кустарник, образуют непроходимую стену. Такова область, в которой скрываются гуаяки.

В поисках таинственных индейцев гуаяки

Неоднократно ученые совершали специальные путешествия в глубь лесов, тщательно разыскивая этих таинственных индейцев, но розыски были безуспешными.

Один из путешественников решил во что бы то ни стало их найти. Долго бродил он по лесу, стараясь по еле заметным признакам, обломанным ветвям на деревьях, поваленным пальмам, кучам золы, напасть на следы гуаяки.

Ему удалось лишь обнаружить покинутые шалаши из пальмовых ветвей с оставленными в них сосудами из тыкв, обломками стрел и пр. Казалось, что гуаяки только что ушли из селения, стоит лишь немного углубиться лес, чтобы их догнать. Но всё попытки оказались тщетными, гуаяки были неуловимы.

Некоторые ученые видели этих индейцев, пойманных на скотоводческих фермах при попытках захвата скота. Из какой части леса они пришли, где осталась их группа, этого точно никто не знал.

В этнографической литературе начала XX века, были опубликованы несколько статей о гуаяки. В 1932 г. французский ученый Велляр был командирован в Южную Америку для изучения индейцев Аргентины и Парагвая. Особенно его интересовали гуаяки.

Поселившись в доме одного фермера-скотовода, он стал, терпеливо готовиться к путешествию в дебри парагвайских лесов. Он тщательно расспрашивал живших на ферме рабочих — парагвайцев и индейцев о том, где живут гуаяки, как их легче всего найти, но никто никаких достоверных сведений ему дать не мог.

Зато не было недостатка в фантастических рассказах о том, что гуаяки живут на деревьях, как обезьяны, спускаясь на землю только в случаях крайней необходимости, что тело их покрыто шерстью, что они не умеют говорить, а издают лишь нечленораздельные звуки и. т. п.

Убедившись в том, что никто не мог указать, где скрываются гуаяки, Велляр решил отправиться в лес на поиски этих неуловимых людей. Взял с собой пять рабочих — парагвайцев и несколько индейцев, он начал тщательно исследовать лес по маленьким участкам.

С марта по октябрь 1932 г. Велляр предпринял несколько экскурсий. Побыв 2 — 3 недели в лесу, он возвращался на ферму с тем, чтобы через несколько дней снова продолжать розыски.

В конце марта ему посчастливилось обнаружить на берегах ручьев, в глухих уголках леса 37 покинутых селений. Некоторые из них были заброшены уже давно, другие же были оставлены гуаяки, по-видимому, за несколько дней до прихода Велляра.

Никаких признаков того, в какую сторону леса направились гуаяки, установить не удалось. Между тем, запасы пищи стали приходить к концу, да и утомительные переходы по лесу, где часто приходилось продираться сквозь непроходимые заросли, прокладывая путь при помощи лесного ножа мачете, также давали себя знать. Люди устали. Пришлось вернуться па ферму.

После нескольких дней отдыха поиски были возобновлены. Вскоре индейцы — проводники покинули экспедицию. Даже они, привыкшие к длительным переходам по лесу, устали и отказались следовать дальше. Велляр продолжал путь с пятью рабочими.

Наконец, 23 апреля, почти через два месяца со дня начала первого похода в лес, Велляр нашел гуаяки. Это было большое, больше всех виденных до того, селение. В нем было человек 50, которые, по-видимому, объединились для совместной охоты на крупных зверей.

В продолжение нескольких часов удалось, оставаясь незамеченными, наблюдать жизнь этих индейцев. Вскоре гуаяки обнаружили непрошенных гостей и стали в них стрелять из луков. Велляр и его спутники, надеясь на то, что удастся закончить дело миром, не уходили.

Пять раз нападали на них гуаяки. По счастью, никто не был ранен. В конце концов пришлось отступить и вернуться на ферму.

Так до октября Велляр неутомимо продолжал свои поиски. Он еще несколько раз встречал гуаяки. Иногда эти встречи кончались так же, как и первая — нападением. Бывали случаи, когда гуаяки, заметив в чаще леса чужих, панически убегали, оставляя все свои пожитки на произвол судьбы.

Во время одной из последних встреч Велляру удалось остаться незамеченным с двух часов пополудни до утра следующего дня. Как только гуаяки увидели чужих, они тотчас же пустились в бегство.

Вот каким образом мы, наконец, получили наиболее достоверные, хотя и далеко неполные, сведения о жизни одного из наименее культурных племен земного шара.

Судьба многих индейских племен

«Маленькое племя гуаяки считается одной из самых интересных и наименее известных групп населения Южной Америки. Уменьшившись в числе до нескольких сот человек, они живут в лесах Восточного Парагвая, находясь на пути к полному исчезновению».

Этими словами начинает Велляр свое исследование об индейцах гуаяки. Не случайно он указывает на то, что они находятся под угрозой исчезновения. Такова печальная судьба многих индейских племен. Некоторые из них уже совершенно исчезли с лица земли.

Так, некогда очень многочисленных индейцев мундуруку (Бразилия) насчитывалось по данным путешественника Кудро в 1895 г. 1640 человек, а в 1933 г. по подсчетам католических миссионеров их оказалось 945 человек. За 37 лет эта группа индейцев уменьшилась более, чем на одну треть.

Другой пример. Индейцев каяпо (Бразилия) 1900 г. было свыше 5 тыс. чел., в 1922 г., во время эпидемии гриппа – 500 — 600 чел., а в 1929 г., после эпидемий оспы и массовых легочно-бронхиальных заболеваний осталось в живых немногим более 50 человек.

Специально организуемые охоты на индейцев, преследования их при помощи гончих собак, огнестрельного оружия, бола (вид аркана, состоящего из веревки или ремня с тяжелыми шарами на концах), использование пленных в качестве рабов, купля и продажа их — факты истории XX века.

В середине 40-х годов XX века, когда на фермах появились большие стада домашних животных, гуаяки начали «охотиться» на рогатый скот и на лошадей.

Фермеры, не желающие считаться с тем, что у гуаяки нет никакого представления о частной собственности, что им непонятно, почему можно охотиться в лесу, но нельзя трогать лошадей или быков — жестоко расправлялись с этими нарушителями «священного права частной собственности».

А «правонарушители», не понимая, за что их преследуют, если представляется возможность, платили парагвайцам той же монетой. Парагвайское правительство поощряло преследование гуаяки, направляя специальные военные «карательные» экспедиции.

По официальному законодательству рабство давно было отменено, тем не менее гуаяки можно было продавать и покупать.

«Дети гуаяки продаются в города, где они, за немногими исключениями, в критическом возрасте 12 — 15 лет умирают от легочных болезней. Стоимость такого несчастного обычно оценивается в одну корову с теленком».

Однажды в лесу был захвачен ребенок для продажи его в город; свидетелем этого факта был Велляр в 1932 г.

«Факты, аналогичные этим, — пишет один из путешественников, — нередки в Парагвае, но чаще всего они остаются похороненными в молчании лесов, где они развертываются без свидетелей. Угроза исчезновения тяготеет над гуаяки».

Число примеров можно было бы увеличить, но и приведенных достаточно для того, чтобы получить представление о методах колониальной политики в республиках Южной Америки. Тем более лицемерно звучит декларируемое конституциями этих стран равноправие всех граждан.

В свете этих фактов понятен панический страх, охватывающий гуаяки при виде «белых», понятно их изолированное положение и стремление укрыться в лесу. Недоступный лес, непроходимые болота — единственная защита индейцев от преследований, убийств и рабства.

Загнанные в малопригодные для жизни места, они покидают свои естественные убежища лишь в случаях крайней необходимости, когда возникает угроза голодной смерти.

Охота и собирательство гуаяки

Обычно пищу в лесу гуаяки добывают охотой и собирательством. Несмотря на обилие дичи в этих еще не тронутых топорами парагвайцев лесах, найти и поймать животных очень трудно. Иногда на поиски и выслеживание зверя надо потратить несколько дней.

Единственное орудие охоты — лук и стрелы. Луки изготовляются из молодого тонкого ствола пальмы, тетива сплетается из растительных волокон, стрелы делаются из ствола бамбука.

К одному из концов древка стрелы привязываются друг против друга два птичьих пера, чтобы стрела лучше летела; в другой конец древка вставляется, а затем обмазывается воском и плотно обматывается шнурком острый наконечник из куска твердого дерева.

Местом охоты обычно бывают участки леса вблизи рек, ручьев или болот, куда животные ходят на водопой. Обнаружив такое местечко, гуаяки тщательно осматривают его, ища следы животных, затем прячутся в кустах или на деревьях, терпеливо поджидая добычу.

Как только животное появляется, в него летят стрелы. На охоту обычно отправляются группами в два-три человека. Охотятся, главным образом, на пекари (мускусную свинью), оленя, агути, броненосца и в особенности на обезьян и коати (носуху).

Облавы на крупных животных, например, на тапира или ягуара, предпринимаются сравнительно редко, так как такие облавы требуют объединения довольно большого числа охотников и сопряжены с значительными опасностями.

Пойманную добычу приносят в селение, где ее тотчас же жарят на огне. Возле костра в землю втыкают два развилистых наверху шеста, на которые кладется тонкая палка. На эту палку навешивают куски мяса убитого животного. Подвешенное таким образом над огнем мясо скоро обжаривается.

У убитых птиц выщипывают перья с крыльев и хвоста, после чего птиц кладут в огонь или в горячую золу. Такое «жаркое» съедается целиком, вместе с потрохами.

В условиях тропического климата пища быстро портится. Запасать ее впрок гуаяки не умеют, так как они не имеют никакого представления даже о таких сравнительно простых способах консервирования, как сушка, вяление и копчение.

Если охота была удачной, то остатки обжаренного полусырого мяса укладывают в корзины и съедают в продолжение 2 — 3 дней. Начавшие разлагаться куски мяса, в которых уже появились черви, едят с не меньшим аппетитом.

Съедобные растения, мелкие грызуны, насекомые, личинки, мед лесных пчел составляют немаловажную часть питания гуаяки. Так, несколько видов пищи дает пальма пиндо: плоды, молодые побеги, сладкий сок, древесную муку.

В периоды голодовок пальмовая мука составляет почти единственный источник существования. Приготовляется она следующим образом.

Каменным топором от ствола отдираются полосы древесины. Затем их тщательно расколачивают рукояткой топора до тех пор, пока не получится грубая мука. Муку просеивают через решето, сделанное из перекрещивающихся полос коры бамбука.

Эту муку разводят водой и приготовляют клецки, которые едят сырыми или предварительно высушивают возле костра. Такая еда, конечно, мало питательна, но за неимением другой приходится довольствоваться и ею.

Та же пальма пиндо дает гуаяки их любимое лакомство — личинок жука. В сгнивших стволах жуки откладываю яички. Через короткое время из них вылупливаются крупные жирные личинки. Гуаяки тщательно разыскивают такие сгнившие стволы, раскалывают их каменными топорами и достают личинок, которых едят сырыми.

Добыть мед не так легко. Среди сотен деревьев надо узнать одно, в котором хранится мед. Увидев пролетевшую пчелу, гуаяки осторожно следует за ней. Заметив дерево, в котором скрылась пчела, индеец знает, что здесь он найдет мед.

Если дупло, служащее пчелам ульем, находится не высоко от земли, то тотчас же под деревом разводится костер. Едкий дым, забирающийся в дупло, выгоняет пчел. Тогда гуаяки вынимает наполненные медом соты, укладывает их в корзину и отправляется домой.

Но чаще всего за медом приходится взбираться высоко на деревья. Гуаяки проделывают это с исключительной ловкостью. Нередко при этом используется крепкая веревка, сплетенная из растительных волокон или из ремней.

Добравшись до дупла, гуаяки одним концом веревки плотно обматывает туловище, а другим обвивает ствол дерева. Укрепившись таким образом возле дупла, он ногами крепко упирается в ствол; туловище поддерживается веревкой, и руки остаются свободными.

Маленьким каменным топором, который всегда в таких случаях висит на кожаном ремешке у запястья, гуаяки начинает расширять отверстие дупла. Когда отверстие увеличено до нужных размеров, он вынимает соты, кладет их в заплечную корзину опускается на землю.

Собиранием плодов различных деревьев, съедобных корней, мелких грызунов, лягушек и насекомых занимаются женщины, охота — занятие мужчин.

Рыбная ловля большой роли не играет, так как у гуаяки нет не только ловушек и сетей, но даже и удочек. Рыбу ловят, стреляя в нее из лука. Легче всего ловить рыбу в период засухи, когда вода в реках становится прозрачной и уровень ее очень понижается.

Земледелие гуаяки неизвестно.

Переходы гуаяки в поисках благоприятных мест

Так живут гуаяки на одном участке леса до тех пор, пока можно раздобыть пищу. Но такое хищническое использование съедобных растений и, в особенности, животных на небольшом участке приводит к тому, что охотиться становится труднее, так как добыча попадается все реже и реже.

Поэтому гуаяки вынуждены время от времени бродить по лесу в поисках таких мест, где больше растительной и животной пищи. Решив покинуть место своего кратковременного пребывания, они отправляются в путь утром, после того как солнце высушит росу.

Переходы, в зависимости от местности, бывают более или менее длительным, продолжаясь иногда по нескольку дней. Медленно передвигаются они гуськом по лесным дебрям.

Женщины несут за спиной корзины, нагруженные несложным домашним скарбом. В таких же корзинах переносят маленьких детей.

Мужчины несут только луки, стрелы, топоры, так как в пути они должны защищать свою группу от внезапного нападения хищников и, если представится возможность, раздобыть пищу.

Остановка в лесу не представляет особенных затруднений, если она кратковременная, то даже не ставят навесов. Надо только выбрать в лесу подходящее для лагеря место, развести костры и приняться за приготовление еды.

Костры располагаются на расстоянии около 2 м друг от друга по кругу. Они складываются из 5 — 6 толстых поленьев, расположенных в подветренной стороне так, чтобы дать возможность ложиться спать внутри круга, как можно ближе к огню.

Число костров и размеры таких «селений» зависят от числа людей. Многие селения имеют до 10 м в диаметре и состоят из 5 — 6 костров. В таком селении живут от 10 до 20 человек.

При более длительных остановках строят навесы из ветвей. Все селение состоит из нескольких навесов. Строятся они чрезвычайно просто. К нескольким растущим друг подле друга кустам, лианами горизонтально привязываются на высоте 1 — 1,5 м от земли четыре ветви, образующие нечто вроде рамы. К раме наклонно прислоняются, без всякого прикрепления, покрытые листвой древесные ветви.

Такие навесы ставятся преимущественно в период тропических ливней, так как в это время лес делается непроходимым даже для индейцев. Костры возле навесов разводят для защиты от хищников и от москитов.

Вот каков вид селения во время остановки в лесу:

… «К стволам деревьев прислонены туго натянутые луки с тремя — четырьмя стрелами возле них. Нередко тут же положена связка запасных стрел. Большие корзины, которые женщины во время переходов по лесу несут на спине, поставлены рядом с обмазанными воском корзинами с медом.

Около костров маленькие котелки из черной глины, в которых растворяют воск или размешивают муку из пальмы пиндо. На земле разбросаны мелкие предметы — решета, скребки, куски воска, маленькие корзинки…

На лианах сохнет кора или растительные волокна. Над кострами жарятся куски мяса, насаженные на деревянные вертела, положенные на деревянные вертела, положенные на две деревянные вилы.

Тут же около костров маленькие плетеные циновки, на которых гуаяки сидит, а ночью подкладывают их под голову. Возле поваленной пальмы брошены каменные топоры».

Перечисленными предметами, которые всегда можно видеть в селении, ограничивается весь хозяйственный инвентарь гуаяки.

Орудия труда индейцев гуаяки

Каменные топоры, так же как луки и стрелы, самые необходимые орудия. Отшлифовать кусок камня так, чтобы придать ему нужную форму, дело очень трудное. Поэтому гуаяки предпочитают использовать окатанные водой гальки, старательно разыскивая их в ручьях. Гальку обработать легче, нужно только куском камня отшлифовать один край, чтобы он стал тоньше.

Закончив эту часть работы, надо приняться за следующую — вставить топор в рукоятку. Производится это очень примитивным способом: в стволе молодого дерева делается глубокий надрез, в который вставляется топор приблизительно на 0,25 его длины.

Через некоторое время, когда надрез зарастет, а древесные волокна крепко охватят камень, дерево срубается. Другим каменным топором и раковинным скребком вырезывается рукоятка.

Чтобы сделать такой топор, надо затратить много труда и времени. И в результате получается орудие, которым по-настоящему рубить деревья, как это делаем мы металлическим топором, нельзя: слишком туп топор.

Такими топорами деревья не рубят, а последовательно ударяя о ствол, расщепляют волокна, которые затем срывают руками. Так продолжают срывать слой за слоем, пока дерево можно будет повалить. Этими топорами гуаяки валят большие деревья, стволы которых иногда достигают до 1 метра в обхвате.

Режущими орудиями служат скребки из зубов и костей животных; для полирования луков, стрел, рукояток топоров и пр. употребляются створки раковин, режущей частью этого орудия служит острый край раковины.

Спиральные раковины используются для сглаживания и полировки тонких стволов молодого бамбука и наконечников стрел.

«Рубанок» из спиральной раковины.

Для этого в раковине пробивают друг против друга отверстия, сквозь эти отверстия просовывают бамбук или наконечник стрелы и двигают его, обстругивая острым краем пробитой стенки раковины до тех пор, пока бамбук или деревянный наконечник не отшлифуется и получится гладкая, почти полированная поверхность.

Каменные топоры, скребки из зубов и костей животных, «рубанки» из раковин, луки и стрелы — таков ассортимент орудий производства, при помощи которых гуаяки борются за свое существование.

Предметы домашней утвари также очень немногочисленны. Это, главным образом, мешки и корзины, сплетенные из листьев пальмы пиндо или волокнистых растений.

Корзины изготовляются весьма простым способом из одного согнутого листа пальмы, реже из двух. Заплечная корзина, в которой переносится из лесу добыча или различные домашние вещи, а также маленькие дети во время перекочевок, представляет наглядный образец этой несложной работы.

Из расщепленных пальмовых листьев плетут также маленькие циновки, составляющие единственную «мебель» гуаяки, мешки, в которых хранятся перья для стрел, опахала для раздувания огня и пр.

Заплечная корзина, сплетенная из листа пальмы пиндо.

Гуаяки изготовляют также маленькие глиняные горшки. Из лесных болот, довольно глубоко от поверхности, достают вязкую черную глину. Из нее руками, без помощи каких бы то ни было инструментов, вылепляют горшочки по форме похожие на скорлупы пальмовых плодов.

Когда горшок вылеплен, стенки его сглаживают деревянными лопаточками и затем сушат под лучами палящего солнца. Обжигать такой горшок нельзя, а, следовательно, нельзя и варить в нем пищу.

Необожженные горшки очень непрочны, даже от легкого удара они разбиваются на куски. В таких маленьких горшочках хранят воск, воду, замешивают древесную муку, но никогда не варят в них пищу.

Гуаяки не носят одежды. Единственное их украшение — ожерелья из просверленных зубов и маленьких косточек животных, нанизанных на шнурок. Самые длинные ожерелья состоят из 500 – 600 зубов, но такие украшения редко встречаются. Их одевают в особо важных случаях, носить их постоянно — неудобно, так как при переходах по лесу они только мешают, зацепляясь за ветви и кусты.

Эти ожерелья, по-видимому, имеют большую ценность как трофей, свидетельство храбрости носящего их человека. Чтобы собрать такое количество зубов, надо убить несколько десятков животных, а это дело очень трудное и опасное.

Головной убор носит только глава группы. Это довольно, большой треугольный кусок не выдубленной шкуры ягуара, быка, тапира или другого животного; нижние углы соединены шнурком.

Вождь гуаяки в головном уборе из шкуры ягуара, с луком и стрелой в руках.

В селении всегда имеется только один такой головной убор, так как никто, кроме вождя, не имеет права его носить.

Неверно было бы думать, что вождь гуаяки — это начальник племени, облеченный всей полнотой власти. Гуаяки живут группами, в среднем до 20 человек каждая. Группа — это объединение близких родственников, которыми руководит наиболее опытный человек. Он ничем особенным не отличается от других членов своей группы.

К нему обращаются за помощью и советом во время переходов по лесу, больших охот и пр., так как он лучше других может ориентироваться в лесных дебрях, распознавать следы зверей, выбрать хорошее место для стоянки.

Эти маленькие группы иногда на короткое время объединяются для совместной охоты и потом снова расходятся до следующей встречи. Внутри каждой группы существует строгое разделение труда. Если несколько мужчин отправляются на охоту, то оставшиеся в селении помогают женщинам ставить навесы, изготовляют топоры, луки, стрелы.

Часть женщин идет в лес для собирания пищи или за водой, другие приготовляют муку, плетут корзины, кормят детей. Оставшимся в селении не надо заботиться о пище, добыча, принесенная из лесу, делятся между всеми, даже если достать ее удалось только двум-трем охотникам.

Если охота или сбор плодов были неудачными, то мясо, фрукты, личинки или мед получают маленькими порциями все. Если еды много, то сыты все члены группы, если еды не хватает, то голодают все.

Так живут эти люди в напряженной борьбе за существование, в вечном страхе, который внушают им капиталистические «цивилизаторы».

В XX веке (в 70-х годах), была проведена массовая депортация гуаяки в резервации. В 2000 году им было разрешено возвращение на их родные территории. На сегодняшний день, численность населения гуаяки составляет около 1500 человек.