Содержание
Острова архипелага Крозе
Дневник на архипелаге и история Робинзонов
Искатели приключений и джентльмены удачи
Записка SOS на шее альбатроса
Трагическая история, о которой поведал Росков в своем дневнике, — всего лишь эпизод из летописи таинственных происшествий на архипелаге Крозе. Спустя 62 года после гибели шхуны «Приключение» на пустынных островах разыгралась еще одна драма.
В старинных изданиях истории парусного флота нередки упоминания о землях, ставших прибежищем потерпевших кораблекрушение.
Кокос, Тобаго, Сейбл, Мас-а-Тьерра, Тристан-да-Кунья — прошлое этих, как и многих других, островов исполнено нераскрытых тайн, трагических эпизодов, великих человеческих драм.
Необитаемые, затерянные в далеких морях, вдали от судоходных дорог, они одни могли бы составить объемистый том таинственных случаев.
Острова архипелага Крозе
В южной части Индийского океана, почти у границ Антарктиды, в полосе ревущих сороковых широт разбросаны острова архипелага Крозе. Суровы, неуютны здешние места. Человеку, попавшему сюда впервые, кажется, что так выглядела Земля в далекую геологическую эпоху.
Днем и ночью прибрежные скалы окутаны мириадами брызг океанского прибоя. Его раскаты гулким эхом разносятся среди черных базальтовых скал. Черный базальт, серый, угрюмый океан, страшные рифы…
Лишь самый отважный и опытный моряк решится высадиться здесь на шлюпке. Летом здесь непрерывно дует ветер, низвергаются ливни. Зима царство ураганов, смерчей, мокрого снега. На островах нет ни одного дерева. Лишь кое-где пробивается чахлая трава.
Скалистые берега усеяны ржавыми остовами кораблей. Сколько здесь погибло судов? Это никому не известно. Ближайший к архипелагу остров Кергелен, равный по площади Корсике, — был открыт в конце XVIII века, французской антарктической экспедицией и назван в честь ее командира Ива Жозефа де Кергелена.
На протяжении последующих полутора сотен лет на Кергелен и Крозе изредка заходили норвежские китобои. Они завезли с острова Маврикий диких оленей, которые здесь прижились и расплодились.
Первая попытка заселить Кергелен относится к 1928 году, когда французы построили здесь фабрику по консервированию лангустов. Но как-то в пьяной драке рабочие перестреляли друг друга. Убогое кладбище на пустынном взгорье — лишь оно напоминает о трагедии.
Кергелен стал обитаемым лишь с 1949 года, когда Управление южных и антарктических территорий Франции основало здесь научно-исследовательскую станцию. С тех пор на острове работает около 70 научных сотрудников: геологов, биологов, гляциологов, метеорологов.
Они ведут наблюдения над земным магнетизмом, космическими лучами, следят за искусственными спутниками Земли.
Дневник на архипелаге и история Робинзонов
Одна из недавних находок на архипелаге — несколько пожелтевших страничек из дневника, обнаруженных в полусгнившей хижине.
Дневник принадлежал русскому моряку Роскову. Ниже мы приводим записки, сделанные около 200 лет назад, о котором больше ничего не известно и следы которого затем утеряны.
Это произошло 28 мая 1825 года. Ведомый несчастливой звездои, я отправился в плавание из Порт-Луиса (Иль де Франс) на шхуне «Приключение», направляясь на острова Крозе.
Желание узнать эти острова и надежда крупно заработать явились причиной, заставившей меня предпринять это путешествие. Мы вознамерились высадиться на острова, дабы наполнить бочки жиром морских слонов.
Судовладелец М. Блакк доверил руководство охотой М. Фотерингаму. Команда же состояла из 16 человек: французов, англичан, испанцев, португальцев и шотландцев. Это была смесь, которую трудно избежать при наборе экипажа на судно в колониях, где моряки редки и оплачиваются очень дорого.
4 июля, вечером, после трудного плавания, мы увидели землю, а пятого мы стали на якорь под ударами норд-веста у острова Восточный архипелага Крозе. Остров был покрыт снегом, небо черное, угрожающее, ветры свистели с яростью.
Плохая плода длилась до 25 июля, то есть в течение двадцати дней, на протяжении которых мы не имели возможности высадиться на берет, чтобы набрать воды.
С 10 июля мы уменьшили рацион воды до одного стакана в день на человека, и 25-го вся вода была выпита; мы решились отправить на землю шлюпку, пока погода не стала еще хуже.
Девять человек погрузились, и мы вскоре с удовлетворением увидели, как они благополучно высадились на берег. Они не смогли вернуться вечером — поднялась волна. К ночи наши якорные канаты оборвались. Тотчас мы подняли паруса и оказались в открытом море…
29 июля, после множества бесплодных попыток подойти к земле мы с горечью поняли, что заплутались. Никто не знал, аде искать остров с высадившимися нашими людьми.
Огромная волна бросила нас на риф. Страшный удар потряс шхуну. Грот-мачта упала за борт. Вторая волна сорвала нас с рифа и отнесла на другой риф в кабельтове от земли. Тогда судно разломалось, и каждый искал способа спастись.
Я бросился в воду, сильная волна вскоре вынесла меня на берет. Неистовая сила волны так прижала меня к скале, что я не мог дышать.
Придя в себя, я осмотрелся вокруг и заметил двух своих товарищей по несчастью. Вскоре я увидел остатки нашего злосчастного экипажа, вынесенного к берегу на обломках. Каждый поблагодарил в душе судьбу, что позаботилась о нас и освободила нас от неистовой жажды.
Нашей первой заботой было построить дом из обломков судна. Для отопления мы использовали жир морских слонов, которых мы приканчивали ударами весел. Их мясо нам вначале показалось несъедобным. Однако впоследствии мы с жадностью набрасывались на него.
16 августа. Снег шел весь день. Совсем не было пищи, мы рискнули выйти, чтобы поискать морских слонов. К нашему отчаянию, после беготни по песчаному берегу вернулись домой, ничего не раздобыв. Жалкие крохи слоновьего мяса мы разделили между собой на семь частей, но не смогли утолить голод.
17 августа. Погода такая же, как и накануне. Очевидно, такая погода продолжится на протяжении нескольких дней, мы изнемогли вконец… К вечеру общая слабость овладела нами.
В угнетенном состоянии прошла страшная ночь с 17 на 18 августа. Это была ночь скорби, ночь горьких мыслей и мучительных сожалений.
18 августа. Мы прожили еще день. Наш взор блуждает вокруг хижины, но мы ничего не видим. Слабость увеличивается в этот день до такой степени, что четверо из наших товарищей не могут выйти из дома.
19 августа. Два товарища уже, кажется, находятся в агонии. Я чувствовал себя еще достаточно сильным, чтобы пойти на берег Изобилия, который я открыл несколько недель назад, и вернуться обратно с добычей.
Два человека согласились сопровождать меня и Фотерингама. Но у нас не было обуви, и нам пришлось разрезать на части одну из кож морских слонов, покрывавших крышу нашей хижины, и завернуть в ее куски ноги.
Итак, мы отправились вчетвером. К шести часам мы добрались до берега Изобилия, тысячу раз рискуя провалиться в снежные завалы у подножья горы. Мы нашли нескольких морских слонов на песчаном берегу и, убив их, разожгли большой костер под нависавшим утесом горы.
20 августа. Нагрузившись мясом слонов и молодых альбатросов, мы пустились в обратный путь в «долину кораблекрушения». Вернувшись, мы застали трех наших товарищей в тяжелом состоянии: они не могли подняться и поддерживать огонь.
На наши вопросы они отвечали неясным бормотанием. Ни один из них не хотел дотронуться до мяса. Нам пришлось кормить их насильно, вкладывая куски в рот и заставляя жевать и глотать…
30 ноября. После двухдневного похода по острову на разведку Фотерингам и я застали наших спутников в большом смятении. Они подрались и едва не убили матроса-голландца, который не мог пошевелить ни рукой, ни ногой из-за нанесенной ежу тяжелой раны ножом в спину португальцем Сальвадором.
Причиной этой кровавой драки, как нам казалось, явилась резня англичан в Амбуане (на острове Ява), устроенная голландцами в прошлом веке. Именно это и породило конфликт.
Дело началось с того, что голландцу был брошен упрек по этому поводу, на что он ответил в вызывающем тоне, обвиняя англичан и даже французов. Два француза в ответ на это схватили палки и избили голландца до состояния, в котором мы его застали.
Португалец же вошел в такой раж, что ударил его ножом в спину. Мы резко осудили этот бесчеловечный поступок и заявили, что отныне не хотим с ними жить под одной крышей…
Спустя пятнадцать месяцев пребывания на острове мы убедились, что не можем быть спасены. Тогда у меня появилась мысль построить лодку. Только Фотерингам и Луи Кремон согласились со мной. Мы решили отправиться на лодке в море, в надежде встретить какое-либо судно или достичь какой-нибудь земли, придерживаясь курса по звездам.
15 декабря. Работа по постройке лодки закончена. Она имела шестнадцать футов в длину и шесть в ширину, на ней настлана плотная палуба, установлена мачта с парусом. Парус же мы сделали из кож молодых морских слонов, он достаточно гибок. Одновременно заканчиваем и подготовку съестных припасов для нашего плавания.
21 декабря. Фотерингам вышел из дому и спустя несколько минут вернулся, испуская громкие, нечленораздельные крики. На мой вопрос он отвечал лишь гримасами и воплями. Я подумал, что он лишился рассудка. Знаками он просил меня выйти наружу.
Последовав за ним, я увидел идущий к острову корабль. Господи боже, он находился на расстоянии не более трех миль…
На этом заканчиваются записки Роскова. Он был спасен с оставшимися в живых людьми из экипажа шхуны «Приключение». О дальнейшей судьбе этого русского человека, как и вообще о его жизни до рокового плавания, ничего не известно.
Видео: Тайная корабля привидения «Марлборо»
Искатели приключений и джентльмены удачи
В первой половине века колониальные порты во всех частях света еще были переполнены искателями приключений и легкой наживы. Что заставляло этих людей покинуть свои страны?
Одни стремились в колонии в надежде на обогащение, другие хотели скрыть следы своих преступлений, совершенных на родине, и тем самым избежать столкновения с законом.
Бродившим по морям капитанам парусных судов не приходилось быть уж очень разборчивыми при найме людей. Каждый, кто становился членом экипажа, знал наверняка, что отныне его жизнь связана с контрабандой, перевозкой рабов, а то и просто пиратством.
Законом на этих судах была лишь власть капитана, творившего быстрый суд и расправу. Недаром же трупы повешенных раскачивались на реях кораблей.
Это было время отчаянных исканий фортуны, время мятежных команд и фантастических кораблекрушений, порой превращавших уцелевших моряков в безвестных робинзонов на еще никем не открытых островах.
Одним из таких кораблей и была парусная шхуна «Приключение», покинувшая в мае 1825 года Порт-Луиз на острове Маврикий в южной части Индийского океана. В те времена этот остров носил название Иль де Франс и принадлежал Франции.
Судьбе шхуны «Приключение» и его команде лучше соответствовало бы название «Злоключение». Капитан Фотерингам, которому владелец доверил свое судно, с трудом набрал в Порт-Луизе разноплеменную и разноязычную команду для опасного плавания в сороковых ревущих широтах для трудной, но прибыльной охоты на морских слонов в архипелагах Крозе и Кергелен.
Высокая оплата и надежда на богатую добычу прельстили шестнадцать искателей приключений, связанных между собой лишь жаждой наживы. Среди разноплеменной команды оказался один русский, Росков.
Естественно, нас интересует, кем был Росков, оказавшийся в результате кораблекрушения на небольшом необитаемом острове Восточном в архипелаге Крозе, у самых границ Антарктиды?
Несколько страниц его дневника, найденного спустя полтора века, лаконично, но в то же время красочно поведали о трагических происшествиях с командой шхуны «Приключение».
В своих записках Росков ограничивается описанием злоключений и трагических происшествий, имевших место на протяжении 18 месяцев его пребывания на острове.
Он ничего не пишет о том, как и почему покинул родину. Возможно, у него для этого имелись веские причины. А может быть, в те трагические месяцы, полные отчаяния и смертельного риска, он не придавал этой части своей биографии никакого значения. А поэтому нам остаются лишь предположения и догадки.
Быть может, Росков был беглым матросом с российского корабля, совершавшего в те отдаленные годы кругосветное плавание.
Из замечательных морских рассказов писателя К. Станюковича мы знаем о жестоких порядках на кораблях старого парусного царского флота, о жестоком обращении с матросами и неоднократных случаях их бегства с кораблей.
Не исключено и другое. Возможно, Росков — беглый солдат русской армии, дошедшей до Парижа после разгрома наполеоновской армии. Были и такие. Все могло быть.
Так или иначе, но безыскусно написанные им страницы явились единственным свидетельством трагедии, разыгравшейся на островке в южной части Индийского океана.
Росков явился из небытия, ушел в небытие, и след его затерялся в необъятном мире.
Записка SOS на шее альбатроса
22 сентября 1887 года на берегу моря близ австралийского порта Фримантл рыбаки подобрали умирающего альбатроса. На его шее была привязана небольшая металлическая пластинка с французскими письменами: «Тринадцать потерпевших кораблекрушение нашли убежище среди островов Крозе. 4 августа 1887 года».
Сообщение о столь необычной находке попало сначала на страницы австралийских, потом британских и французских газет. Спустя некоторое время владельцы торговой фирмы «Бордэс и сын» из города Бордо обратились к морскому министру Франции и высказали предположение, что речь идет об экипаже их трехмачтовой шхуны «Тамарис», пропавшем без вести.
Оказалось, что еще много месяцев назад парусник вышел из Бордо на Новую Каледонию, при этом его курс был проложен мимо архипелага Грозе.
Долина «Изобилия».
Морской министр нашел опасения вполне обоснованными и дал телеграмму командиру французской эскадры, крейсировавшей в то время в Индийском океане: немедленно послать один из кораблей на архипелаг Крозе.
Британское правительство, обсудив сообщения газет, также решило принять участие в поисках. И вот французский транспорт «Мюртэ» и английский крейсер «Талиа» направляются к архипелагу Крозе.
На одном из этих суровых островов моряки увидели следы недавнего пребывания людей: землянки, потухшие костры, кости пингвинов и рыб, множество жестянок из-под галет.
Наконец обнаружили пирамиду, сложенную из камней, и внутри ее в железной коробке записку:
«Шхуна «Тамарис» из Бордо, имея на борту тринадцать моряков, в густом тумане села на рифы острова Кочоус. Через некоторое время корабль удалось стащить с мели, но спустя три часа он наполнился водой и затонул.
Взяв с собой весь запас галет, экипаж высадился на двух шлюпках на остров. Мы прожили на этом проклятом острове девять месяцев. Сейчас запасы провизии подошли к концу. Нам грозит голодная смерть. Мы отправляемся на остров Поссешен. 30 сентября 1887 года».
Последующие поиски ни к чему не привели: на Поссешене, расположенном в 80 милях от Кочоуса, никого не оказалось. Тогда спасатели направились к острову Ист-Айленд, где встретили американских китобоев, обитавших на острове уже несколько недель.
Китобои заявили, что никого окрест не видели и ничего не знают о случившемся. После тщательного обследования всего архипелага поиски прекратили. Должно быть, потерпевшие кораблекрушение моряки шхуны «Тамарис» погибли во время перехода с одного острова на другой.
Они, вероятно, не знали, что шансов на спасение у них было бы в несколько раз больше, останься они на острове Кочоус. Ведь сюда тоже время от времени заходили китобои.
Несчастным не суждено было узнать, что ровно за неделю до того, как они отправились в свое последнее плавание на соседний остров, благородная птица, пролетев, тысячи миль, уже донесла миру весть об их бедственном положении.
Л. Василевский Л., Тарасов Л., Скрягин Л.
Видео: Летучий Голландец и пропавшие корабли
Пропавшие корабли – сообщения очевидцев
Тайна корабля «Морро Касл»
Миражи – причины миражей и свидетельства очевидцев
SOS сигнал и его история
Античный телеграф и сигнальные огни
