Миклухо – Маклай и его путешествия

Содержание

Годы обучения Миклухо — Маклая

Возвращение Маклая на родину

Николай Николаевич Миклухо — Маклай, один из замечательных русских путешественников, исследователей и защитников туземцев.

Годы обучения Миклухо — Маклая.

О юношеских годах Миклухо-Маклая сохранились скудные сведения. Он родился 17 июля 1846 г. Отец его умер, когда мальчику было только 11 лет. После смерти отца мальчик был отдан в петербургскую школу св. Анны, откуда вскоре перевелся во 2-ю петербургскую гимназию.

Гимназию он не окончил (причины неизвестны), вышел из 6 класса и в 1863 г. поступил вольнослушателем на физико — математический факультет Петербургского университета. Весной 1864 г. Маклай был исключен из университета.

В университетском архиве сохранилась справка, согласно которой Николай Миклуха уволен за то, что, «состоя в числе вольнослушателей С.-Петербургского университета, неоднократно нарушал во время нахождения в здании университета правила, установленные для этих лиц».

В своей краткой автобиографии Маклай говорит, что он «был исключен без права поступления в русские университеты». Эта запись позволяет высказать предположение о политической подоплеке его увольнения. Для продолжения учения Маклай вынужден был выехать за границу.

В Германии он поступил на философский факультет Гейдельбергского университета, где слушал знаменитейших физиков — Кирхгофа, Гельмгольца, Бунзена и др. и виднейших представителей общественных наук.

Потом Маклай перебрался в Лейпциг, поступил на медицинский факультет университета, не переставая, однако, слушать лекции профессоров других факультетов. Затем он переехал в Иену, где продолжал слушать лекции по медицине.

Первые путешествия.

Из Иены Маклай отправился в свое первое путешествие. Это было в 1866 г., когда он принял участие в экспедиции на Канарские острова, возглавляемой проф. Геккелем. Около 4 месяцев экспедиция занималась зоологическими изысканиями на малоизвестном острове Ланцероте.

В 1868 г. Маклай отправился с д-ром Дорном в Мессину. Экспедиционная работа под руководством Дорна сделала Маклая рьяным защитником идеи строительства морских зоологических станций.

В 1869 г. Маклай оправился уже в самостоятельную экспедицию на берега Красного моря с целью проверить и дополнить данные, полученные ранее на Канарских островах. В этой экспедиции он проявил себя не только как научный деятель, но и как необычайно стойкий путешественник и исследователь.

Средств на экспедицию у Махлая было мало. Он отправился в экспедицию без помощников, без носильщиков. Ни адская температура тропиков, ни болезни, ни голод не остановили Маклая.

Не остановила и прямая опасность для жизни. Впоследствии Маклай сообщал, что, несмотря на его бритую голову, крашеное лицо, арабский костюм, несмотря даже на некоторое знакомство с языком и подражание, с внешней стороны, религиозным обрядам мусульман, религиозный фанатизм арабов частенько заставлял его бояться за свою жизнь.

Тяжелые условия, в которых проходила экспедиция, не помешали Маклаю собрать большой материал изучить фауну быт населения берегов Красного моря.

Из этой экспедиции Мамай вернулся в Россию, сделал доклад о ее результатах на заседании Русского географического общества (1869 г.) в Петербурге, а в Москве на 2-м съезде русских естествоиспытателей и врачей, выступил с предложением о создании ряда морских зоологических» станций на берегах русских морей.

Приезд в Россию дал Маклаю возможность связаться лично с Академией наук Русским географическим обществом. Большой интерес к его работам выказали академики Бэр и Брандт, предложившие Маклаю изучить коллекции губок, собранных Бэром во время его путешествий и Вознесенским при его кругосветном плавании. Маклай охотно принял предложение и уже в 1870 году опубликовал в трудах Академии наук результаты своей работы.

Путешествие в Новую Гвинею.

Но кабинетная работа не привлекала молодого ученого. Он рвался к непосредственным исследованиям в живой природе. В конце 1869 года Маклай предложил Географическому обществу осуществить путешествие в Тихий океан.

Целью путешествия Махлай ставил изучение на месте организации животных, исследование фауны, разработку этнологических и антропологических вопросов.

Добиться осуществления проекта такого путешествия было трудно. Понадобились соединенные усилия виднейших научных деятелей общества — Литке, Семенова и др., чтобы это дело сдвинулось с мертвой точки.

Лишь в октябре 1870 года, Маклай смог доложить на общем собрании общества программу предполагаемых исследований. Он рассчитывал провести всю работу в течение 7—8 лет, начав с берегов тропических морей и продвигаясь постепенно до берегов морей Охотского и Берингова. Для начального этапа экспедиции была намечена Новая Гвинея.

Русское географическое общество согласилось с программой Маклая, выдало ему первоначально субсидию в 1370 золотых рублей, и исходатайствовало разрешение отплыть на военном корвете «Витязь», отправлявшемся 27 октября 1870 г. в кругосветное плавание.

Всего Миклухо — Маклай получил от Русского графического общества и через посредство его в разное время 38 450 золотых рублей, не считая стоимости огромных, по дальности, переездов на военных судах.

Исследовательская работа Маклая началась еще в пути. Он делал измерения температуры воды на глубинах тропической части Атлантического океана, производил наблюдения в Магеллановом проливе и у берегов Патагонии, изучал на острове Пасхи древнейшие каменные изваяния и письмена. Об этих наблюдениях он регулярно сообщал Географическому обществу.

В сентябре 1871 года корвет добрался до берегов Новой Гвинеи.

Почему Маклай остановился для начала своих исследований именно на острове Новая Гвинея? — На этот вопрос дают ответ записи самого Маклая в его отчетах и дневниках.

Он хотел изучить туземцев «в их первобытном состоянии, т. е. в состоянии, в котором люди жили и живут до более близкого столкновения с другими народами с уже определенной цивилизацией (как индусская, китайская, арабская и т. д.)».

Для целей, предусмотренных Маклаем, берега Новой Гвинеи представлялись наиболее благоприятным клочком земли. Этот остров был открыт еще за 344 года до путешествия Маклая, но почти не посещался, так как берега его мало доступны, жители папуасы, были настроены враждебно к пришельцам, а климат неблагоприятен для европейцев.

Следовательно, именно здесь были условия, необходимые для нашего путешественника. Это мнение разделял и знаменитый русский ученый академик Бэр, считавший, что «желательно и, можно сказать, научно необходимо, чтобы жители Новой Гвинеи были вполне исследованы». А к мнению Бэра Маклай привык прислушиваться.

На территории папуасов.

Маклай высадился на северо-западном берегу острова Новой Гвинеи к западу от пролива, отделяющего его от острова Новая Британия (Новая Померания), в небольшой бухточке названной именем «Мыс Уединения» и находящейся в небольшом расстоянии от туземной деревни Бонгу.

Это местечко совершенно не посещалось европейцами, хотя и было открыто Дюмон д’Юрвилем еще 1827 году. Нo тогда французский путешественник лишь произвел съемку берега с корабля.

Экипаж корвета помог путешественнику построить небольшой домик с верандой в местечке, защищенном коралловыми рифами, выгрузил запас продовольствия, оставил небольшую шлюпку, и затем корвет ушел в дальнейшее плавание. Маклай остался на берегу с двумя слугами.

Русский путешественник был первым европейцем, высадившимся на этом, клочке земли, в тысячах километров от своей родины. Папуасы встретили Маклая крайне враждебно. Малейшая нетактичность могла привести к кровавой развязке.

Так и случилось бы, если бы на месте Махлая был представитель той «европейской цивилизации», от которой по выражению Маклая туземцы гибнут. Но Маклай был совершенно иным человеком.

Никаких завоевательных и колонизаторских целей его экспедиция не преследовала. Он был деятелем науки, а главное человеком, привыкшим относиться с уважением ко всякому народу, на какой бы ступени культурного развития этот народ ни стоял.

Его спокойствие, тактичность, исключительное бесстрашие импонировали туземцам. Началось постепенное сближение русского путешественника с папуасами, превратившееся вскоре в совершенно мирные отношения, а впоследствии и в глубокую дружбу.

На туземцев произвела большое впечатление храбрость Маклая. Он никогда не брал с собой оружия, даже револьвера, не стрелял дичи вблизи деревень, не обращал внимания на стрелы, которыми туземцы встретили его (правда, намеренно пуская их мимо), спокойно отстранял копья, которые они направили на него, очевидно, испытывая его храбрость.

Но гораздо большее значение имело его человечное отношение туземцам. Он всегда и во всем помогал им, и в результате, когда в декабре 1872 г. за Маклаем прибыл русский военный корвет «Изумруд» туземцы настойчиво упрашивали Маклая остаться с ними.

Да и сам Маклай колебался, покинуть ли остров или остаться с папуасами. Но положение требовало отъезда: продукты кончались, одежда пришла в негодность, не было медикаментов, здоровье расшаталось (лихорадка почти не покидала его), один из слуг умер, другой болел.

Положение было безвыходное. Маклай решился на отъезд. Туземцы взяли обещание, что он приедет вторично. Этот отъезд, однако, не означал еще прекращения экспедиции Маклая. На родину он пока не собирался возвращаться.

Новые путешествия Маклая.

Посетив на корвете острова Молукские, Тернате, Тидор, северный конец Целебеса, Люсон (один из Филиппинских), Маклай прибыл в Гонг — Конг, где покинул корвет и на частном пароходе направился в Батавию на острове Ява.

Здесь Маклай поселился и за 7 месяцев отдохнул и подкрепил свое здоровье. Он воспользовался этим вынужденным отдыхом, чтобы составить отчеты, статьи и записки для «Известий Русского географического общества», и для заграничных журналов.

В 1874 году, Махлай организовал новую экспедицию на берега Папуа — Ковиай (голландская часть Новой Гвинеи). Небольшое суденышко с экспедицией Маклая, насчитывавшей теперь уже 16 человек, в том числе 10 папуасов, отплыло к назначенному месту. Хижина была построена на мысе Айва.

Эта экспедиция оказалась неудачной. Во время одной поездки на близлежащие острова туземцы разграбили хижину, и Маклай лишился всех инструментов, продовольствия и одежды. Экспедиция была свернута, и Маклай переправился в Батавию.

Неудача и тяжелая болезнь не заставили Маклая изменить его планы. Немного оправившись от болезни, он организовал новую экспедицию на полуостров Малакку в целях ознакомления с сохранившимся внутри его темнокожим племенем и выяснения его отношения к папуасам.

Для экспедиции нужны были деньги, которых у Маклая не было. Он вынужден был снова обратиться с просьбой о субсидировании его в Географическое общество, но получил отказ и имел возможность провести экспедицию лишь с помощью английских властей.

Малаккская экспедиция.

Малаккская экспедиция началась 15 июня 1875 года, и продолжалась 4 месяца в необычайно трудных условиях. Но эти трудности окупились тем, что экспедиции удалось разыскать остатки вымирающего меланезийского племени семанг и собрать о нем точные сведения, имеющие большое научное значение.

Возвращение в Новую Гвинею.

В 1876 году Маклай захотел вновь посетить своих старых друзей, папуасов Новой Гвинеи. Он добрался туда на частной английской шхуне, обязавшейся через 6 месяцев вернуться за ним. Маклай был дружелюбно встречен туземцами, не забившими его за 4 года отсутствия. Маклай пробыл там почти полтора года вместо предполагавшихся 6 месяцев.

Искреннее дружелюбие туземцев и их полное доверие к Маклаю, дали возможность собрать чрезвычайно ценные сведения антропологического характера и изучить быт папуасов.

Лишь в конце 1877 году за Махлаем явилось английское судно, доставившее его в Сингапур 19 января 1878 года. Здесь Маклай вновь тяжело заболел и по совету врачей должен был выбирать между возвращением в Европу и переездом в Австралию. Маклай выбрал Австралию и остановился в Сиднее в июле 1878 г.

Защита туземцев.

Во время своих путешествий Маклай неоднократно имел случай наблюдать жестокости и безобразия, творимые колонизаторами по отношению к беззащитным туземцам. И он всегда горячо вставал на защиту угнетаемых.

Ряд протестов Маклая был обращен к английским властям против захвата туземцев в рабство. Не ограничиваясь протестами, Маклай представил английским властям специальную записку «Похищение людей в рабство в пределах западного Тихого океана».

Когда Маклай узнал, что немцы предполагают колонизовать берега, занимаемые папуасами, он протестовал и доказывал, что туземцы имеют право на их собственную территорию. Конечно, все эти протесты остались голосом вопиющего в пустыне.

Совершив в 1879 — 1881 гг. ряд новых экспедиций по островам Меланезии, Маклай решил на некоторое время обосноваться в Сиднее для обработки и подготовки к печати своих научных трудов. Для этого опять нужны были деньги.

Маклай вновь просил субсидию у Русского географического общества, причем, как и раньше, не безвозвратно, ибо он надеялся «изданием своих путешествий быть поставленным в возможность заплатить долги». Не дождавшись ответа и воспользовавшись заходом в Австралию русской эскадры, Маклай выехал в Россию, куда и прибыл в сентябре 1882 года.

В Петербурге и Москве Маклай выступил с докладами и лекциями о своих экспедициях и научных работах. Материальный вопрос был улажен. Маклай получил субсидию для уплаты долгов и для двухлетнего пребывания в Сиднее.

В конце 1882 года Махлай выехал из Петербурга и, остановившись в Берлине, где с успехом выступил в заседании Берлинского антропологического общества, в средине 1883 г. вернулся в Сидней. Там он вступил в брак с англичанкой Маргаритой Робертсон.

Устройство своей личной жизни не отвлекало Маклая от изучения папуасов. В 1884 году, он обратился к русскому правительству с предложением принять «Берег Маклая» (так назвали берег, где впервые высадился Маклай) в Новой Гвинее под свое покровительство и организовать там морскую станцию.

В 1886 году он приехал в Россию и просил разрешения основать русскую колонию на берегу Мамая. Одновременно он через газеты призывал желающих ехать с ним для основания колонии. По словам самого Махлая в короткое время, около 2000 человек согласились ехать с ним. Но организация колонии не была осуществлена.

Возвращение Маклая на родину.

Все планы Маклая рушились, средств для дальнейших путешествий не было, Маклай решил окончательно перебраться родину и там закончить обработку своих трудов.

В 1887 году он прибыл с семьей в Петербург, совершенно больной (ревматизм и острая невралгия), а петербургский климат окончательно его доконал. Несмотря на прекрасный врачебный уход, Миклухо – Маклай скончался в апреле 1888 года. На похоронах почти никого не было.

Так окончилась жизнь этого большого русского ученого и замечательного человека, в течение всей своей жизни стремившегося по мере сил своих защищать угнетенные народности от произвола.

Смерть помешала Махлаю закончить обработку своих трудов. Но не только в них его слава, а и в том, «что он в самом диком на земном шаре человеке умел найти человека и пробудить в нем человеческие проявления». Так писал в своем письме к Н. Н. Миклухе — Маклаю наш знаменитый писатель Л. Н. Толстой.

В начале XX века, был издан большой том дневников Маклая, обработанных Д. Н. Анучиным.