Сказка Иван-ёжик и принцесса

Жили-были муж с женою, — люди богатые. Всего y них было вдоволь, и денег, и скота, и хлеба, одного не было, — детей. Очень им хотелось иметь сынка, чтоб в старости им помогал.

Да что делать,- не послал Бог наследника. Раз поехал муж в лес за дровами. «Чем дальше в лес, тем больше дров» — говорит пословица. Вот и забрался он в лес далеко-далеко, в такую трущобу, где и ноги человеческой, думалось ему, никогда не было.

Выбрался на какую-то поляну, смотрит: посредине ее стоит, маленький домик, a на крыльце сидит старая-престарая старушка. Подошел он к ней, поздоровался. A старушка ему:

— Знаю, — говорит, — я тебя, добрый человек, знаю и ваше с женою горе. Затем я и завела тебя теперь сюда, чтоб твоей беде пособить. Коли хотите вы дитя иметь, вот тебе лубяной коробочек.

— Привези ты его домой, — продолжала старушка, — поставь под печку и жди, что дальше будет, только смотри: до времени не открывай коробка, не то большую беду себе наживешь.

Сказала старушка и исчезла вместе с своим домиком, точно их и не было вовсе. Мужик смотрит, a он стоит посреди знакомой поляны, на которой, может быть, сто раз бывал, и в руках y него лубяной короб.

Скорей поехал мужик домой, рассказал жене, что с ним случилось, и поставили они коробок под печку в теплое место. Ждут день, другой, уж и третий к концу подходит. Вот сидят они вечером на третий день, вдруг заворочалось что-то в коробке под печкой и пискнуло, — точно новорожденный младенец.

Жена вытащила коробок, открыла его, да так и ахнула. В коробке лежал мальчик — нижняя половина туловища человечья, a верхняя совсем как еж.

Муж хотел было забросить урода, но жена не согласилась:

— Пусть, — говорит, — живет, может быть, как вырастет, человеком станет.

Назвала она младенца Иваном-Ёжиком и стала его воспитывать за печкой, в уголке. Там он лежал себе да лежал целые восемь лет, и большую дружбу свел с петухом, такую дружбу, что петух и кур своих забросил, все y Ежика за печкой сидел.

Раз собрался мужик в город на ярмарку.

— Что тебе, жена, из города привезти?

— Привези теплый платок, — ответила жена.

Спросил то же мужик y работницы. Она просила привезти ей чулки со стрелками.

— А тебе, Иван-Ежик, надо чего на ярмарке? — спросил мужик в шутку, потому что до той поры Ежик ни одного слова не говорил, только урчал.

Вдруг Иван-Ежик из-за печки человеческим голосом отзывается:

— Привези мне батюшка с ярмарки лучшую волынку…

Так мужик с женой и ахнули.

Привез мужик жене теплый платок байковый, работнице — красные чулки со стрелками, a Ивану-Ежику щегольскую волынку с трубками, чистым серебром окована.

Взял Ежик волынку, надул мех, да как заиграл заунывную песню — все, кто был в доме — не выдержали, заплакали. Даже кот сидит в уголке, да лапками слезы вытирает.

A как приударил Иван-Ежик на волынке веселую песенку, все живо и в пляс пустились, кто прыгает, скачет, кто в присядку валяет, а впереди всех сам Ежик с петухом…

И говорит после того Иван-Ежик своему названному отцу:

— Своди-ка моего петуха в кузницу, пусть ему серебряные подковы там подкуют.

Мужик его просьбу исполнил.

— Ну, теперь прощайте, батюшка с матушкой, — говорит Иван-Ежик, — пора мне до времени от вас уйти, на белый свет поглядеть, себя показать, свое счастье отыскать.

Сел на своего петуха верхом, заиграл на волынке, — только Ивана-Ежика тут и видели.

Прилетел Иван-Ежик на своем петухе в густой дремучий бор, взнес его петух на высокий дуб. Стал Иван-Ежик на том дубу сидеть и на волынке поигрывать.

Откуда ни возьмись, собрались кругом дуба все лесные звери: и медведи, и волки, и лисы. Кабанов, оленей, коз и зайцев — целые табуны сбежались.

Чем дольше играет Ежик на волынке, тем больше лесного зверя к дубу сходится со всего света. Скоро весь лес зверями стал битком набит.

Случилось раз королю ехать через тот лес со своими придворными. Только что въехал в лес король, вдруг окружили его карету со всех сторон дикие звери: медведи на придворных кинулись, волки в миг лошадей порезали, добираются и до самого короля.

Закричал тут король, взмолился:

— Кабы кто меня от лютой смерти спас, ни в чем бы я тому человеку не отказал, и царство — бы моё ему отдал!

Только он эти слова вымолвил, откуда ни возьмись, явился перед ним Иван-Ежик на своем петухе, отогнал от короля зверей и говорит:

— Я тебя выручу, если ты мне отдашь то, что первое тебя в твоем дворце встретит.

Видео: Ёжик зашел из леса в гости

Король согласился и дал в том свое королевское слово. Тогда Иван-Ежик поехал на петухе вперед, а за ним тронулась и королевская карета, в которую, вместо лошадей, сами впряглись шесть медведей.

Доехали они так до королевских палат. На крыльце, первая встретила короля его дочь красавица. Как услышала она, что приходится ей выходить замуж за урода: полу-ежа, пол-учеловека, отозвала короля в сторону и стала его просить, чтобы он не исполнял свое слово, а просто-напросто приказал бы убить Ивана-Ежика.

Короля не надо было долго уговаривать: он и сам подумывал, как бы отделаться от своего обещания. Крикнул он стражам, чтобы они схватили Ивана-Ежика и заперли его до казни в башню. Но Иван-Ежик пришпорил своего петуха и вылетел на нем в окно.

На другое утро подступила к королевскому дворцу несметная рать диких зверей: кабаны стали частоколы подрывать, медведи — ворота выламывать, волки — двери прогрызать…

Как ни защищалась королевская стража, хоть и много зверей побила, не могла с таким множеством справиться. Ворвались звери в королевский дворец и мигом разорвали короля с королевною.

Сидит Иван-Ежик на высоком дубу в дремучем бору, на волынке играет, пасет свои стада звериные.

Вдруг, едет через лес король из другого государства со скороходами, с конными телохранителями. Только въехал королевский экипаж в лес, кинулись звери на лошадей и на людей, мигом всех в куски порвали, добираются уже и до короля в карете.

Закричал тут король, взмолился:

— Ничего на свете не пожалел бы я отдать тому, кто меня от лютой смерти выручит.

Только он эти слова вымолвил, а Иван-Ежик на своем петух уже тут, как тут, и говорит:

— Выходите, господин король, из кареты без опаски. Если отдадите мне то, что первое вас в вашем дворце встретит, я вас от смерти спасу и до дому довезу.

Обещал король его волю исполнить и дал в том свое королевское слово. Тогда вывел Иван-Ежик короля из кареты и поехал вперед на своем петухе, a королю сзади пешком идти пришлось.

Долго-ли, коротко-ли, а добрались они наконец до королевского замка. Только что вошли в ворота, выбежала с крыльца прекрасная королевна и кинулась отцу на шею.

Нечего делать королю, первой она его встретила, надо дочь единую отдавать Ивану-Ежику. Рассказал он королевне, в чем дал свое королевское слово.

— Что же, государь батюшка, — говорит она, — твое королевское слово тверже стали, дороже золота. Как ты сказал, так, видно, тому и быть.

— У королей, это не пиво варить, не вино курить, живо свадьбу приготовили и сыграли. Перед тем, как идти на ночь в спальню, говорит Иван-Ежик тестю:

— Поставь, государь-батюшка, сейчас двенадцать сильных молодцов y дверей спальни. Как ударит полночь, пусть войдут туда и схватят меня, чтобы я не мог вырваться. Что бы я ни делал, пусть не боятся, крепко держат. A как скину я с себя ежовую кожу, пусть сейчас бросят ее в раскаленную печь и меня к ней не допускают, пока не сгорит кожа дотла.

Коли не сработают, все как следует выполнят, будет y тебя настоящий зять, a y дочери твоей — не плохой муж.

Все король по сказанному выполнил. Тяжко пришлось двенадцати сильным молодцам бороться с Иваном, однако-же он от них не вырвался и не мог кинуться в печь, где горела его волшебная шкурка.

A как сгорела она дотла и пепел от нее в трубу вылетел, стал он писаным красавцем, молодым заморским принцем.

На другое утро поздравил король молодых с радостью, от всего сердца.

Иван взял к себе своих названых отца с матерью. И стали они все жить да поживать в богатстве и в радости. А после смерти тестя стал Иван-Ежик королем.