Путешествие в Россию XII века

Содержание

Абу-Хамид и его древняя рукопись

Этот человек был уже очень стар, ему было больше 80 лет, когда, поселившись в Мосуле около 1162 года, он принялся за сочинение географических трудов. Один из них — «Космография» — включает заметки по зоологии, этнографии, а другой — «Антология некоторых чудес Запада» — рассказывает о путешествиях, совершенных автором, и о странах, которые он посетил.

Ему было о чем вспомнить и о чем рассказать. Он не только многое видел сам, но и запомнил множество услышанных легенд и преданий.

Абу-Хамид

Абу-Хамид (полное его имя — Абу-Хамид Абу-Абдаллах Мухамед ибн-Абд ар Рахим ал Мазани ал-Каиси ал-Гарнати ал-Андалуси ал-Уклиши ал-Каирувани) родился в Гренаде, в Испании (1080 — 1170 гг.).

В 26 лет он отправился в Александрию и Каир, где изучал теологию и мусульманское право. Затем прожил какое-то время в Дамаске и Багдаде.

В 1130 году через Персию и Каспийское море Абу-Хамид добрался до города Сакстка, на Нижней Волге. Здесь он прожил шесть лет, потом побывал в городе Булгаре.

Через несколько лет, в 1150 году, через Булгар и Русь Абу-Хамид проехал в Венгрию — там жил его старший сын, Хамид, женатый на дочерях видных венгерских мусульман. Друзья, венгерские мусульмане, облегчили Абу-Хамиду знакомство со страной и ее особенностями.

В 1153 году, оставив в Венгрии приобретенную там собственность, Абу-Хамид через Киев вернулся на Нижнюю Волгу. Отсюда через Хорезм, Персию и Герак он отправился в Мекку. Собирался вернуться в Венгрию, но почему-то поселился в Мосуле, где и написал оба своих труда.

По-видимому, Абу-Хамид был богатым купцом, много путешествовал, но одновременно выступал и в качестве мусульманского миссионера, проповедующего ислам.

Арабская географическая литература представляет собой совершенно замечательный жанр: она содержит собранные от купцов, путешественников, ученых сведения об истории, культуре, этнографии многих стран мира. И сведения арабских авторов, например, о Восточной Европе — это важнейший исторический источник.

Правда, чаще всего эти сведения записаны не очевидцами, а взяты из вторых или третьих рук. Всего три путешественника — араба побывали в Восточной Европе оставили нам сочинения о славянах: это Ибн-Фадлан, который, собственно, в славянских землях и не был.

Но в Булгаре на Волге, в 921 — 922 годах, он встретился со славянскими купцами; это испано — еврейский ученый Ибрахим ибн-Иакуб, получивший обширные сведения о славянах во время своего путешествия в Южную Германию, ко двору Оттона I во второй половине X века, и, наконец, это наш Абу-Хамид ал-Гарнати, единственный араб — путешественник, действительно побывавший в Русских землях в 1150 — 1153 годах.

Абу-Хамид и его древняя рукопись

Ибн-Фадлан стал известен ученым свыше более 130 лет назад, давно уже издан Ибн-Иакуб, а Абу-Хамида знали лишь по его «Космографии» и отрывкам из сочинений, заимствованным у него другими арабскими географами.

Его труд «Антология некоторых чудес Запада» считался утерянным. И вот неожиданно немногим более 60 лет назад в Мадриде в библиотеке «Real Academia de Historia» была найдена эта, считавшаяся утраченной, рукопись. Ее издали с переводом на испанский язык, и она стала известной ученым почти через 800 лет после того, как была написана.

Как это обычно бывает в сочинениях восточных путешественников, заметки о своих наблюдениях у Абу-Хамида перемешаны с услышанными легендами и преданиями. Но в целом его сведения весьма ценны и говорят о наблюдательности автора.

«Автор чувствует несомненную склонность к чудесному, однако его изложение живо и художественно, а при соответствующей критике дает немало ценных выводов» — так охарактеризовал сочинения Абу-Хамида знаменитый русский востоковед И. Крачковский.

Путешествия Абу-Хамида

Свой рассказ о путешествии в Венгрию Абу-Хамид начинает с описания страны в низовьях Волги, которую он называет страной Хазар. Его, уроженца Гренады, поражают холодные зимы, замерзающие реки, а особенности Волга, дома из соснового дерева.

Он описывает какой-то город Саксин, важный торговый центр со множеством мечетей (местоположение этого города пока не установлено). Из Саксина Абу-Хамид отправился в Булгар, один из городов Волжско-Камской Болгарии, важный торговый культурный центр, широко известный на Востоке.

Он рассказывает о Климате, животных, реках этой страны, об ее истории и о связях булгар с северными областями, где охотятся на пушного зверя и где день летом длится 22 часа.

Поразительно, что почти единственным источником наших сведений о крайнем северо-востоке Европы стали труды арабских авторов, которые на протяжении 400 с лишним лет описывали торговлю северными мехами.

У Абу-Хамида есть интересное описание меновой торговли, оно, пожалуй, одно из лучших в этнографической литературе, очень ясное и лаконичное. Речь идет о торговле с народом, живущим в области Юра, расположенной на море Сумрака (так арабы называли Северный Ледовитый океан):

«Юра приносят с собой различные товары. Каждый торговец приносит свои товары отдельно, помечая их особым знаком; затем уходят, а когда возвращаются, находят другие товары, нужные для их страны.

Каждый находит что-нибудь рядом с тем, что оставил; если ему подходит, то он берет это, а если нет, то он забирает товары, которые принес раньше, и оставляет другие, и это происходит без единого нарушения. Тут не поймешь кто продавец, а кто покупатель».

Очевидно, именно это сообщение Абу-Хамида легло в основу рассказа о немой меновой торговле, повторенного арабскими географами XIV века.

Кроме Абу-Хамнда, о меновой торговле на севере упоминает русский летописец автор «Повести временных лет», которому рассказывал об этом в Новгороде некий Гюрята Роговин, вероятно, в 1114 году.

В сочинении Абу-Хамида мы находим одно из лучших древних описаний лыж:

«Дорога, которая ведет к народу Юра, постоянно покрыта снегом. Люди употребляют для передвижения специально изготовленные дощечки, которые прикрепляются к ноге. Длина дощечки равна одному «ба» (мера длины, равная величине раскинутых рук, около 1,5 метра), ширина — одной пяди (мера — равная расстоянию между концами растянутых пальцев руки — большого и указательного, 17 — 23 см).

Передняя задняя части этих дощечек приподняты над землей. В середине дощечки есть место, куда ставят ногу. Есть там такое отверстие к которому привязаны ремни из толстой кожи, которые прикрепляются к ноге.

Обе дощечки, которые одеваются на ноги, взаимно связаны длинным ремнем, похожим па узду для лошадей, который держат в левой руке. В правой руке держат длинную палку, длиной в высоту человеческого роста.

В нижней части находится какой-то шарик, сплетенный из шерсти, величиной с человеческую голову, очень легкий. Едущий опирается этой палкой о снег и забрасывает ее за себя так, как это делает веслами гребец на лодке.

Таким образом он быстро передвигается по снегу. Если бы не было этого остроумного способа передвижения, то абсолютно никто не смог бы ходить по этой дороге, потому что снег, как песок на земле, никогда не утрамбовывается, и если какое-нибудь животное двигается по снегу, то оно проваливается в него и погибает.

Кроме собак других легковесных животных, как, например, лисица и заяц, которые двигаются по снегу с проворством и легкостью. У лисиц и зайцев этой страны белая, как вата, шерсть».

Лыжи, описываемые Лбу-Хамидом, как видите, близки к современным. Наличие же только одной палки можно объяснить тем, что лыжник, как правило, был охотником, вторая палка мешала бы ему стрелять.

Лбу-Хамид и страна славян

Рассказав о внешности жителей севера и об удивительной птице, мясо которой обладает целебными свойствами и помогает тем, кто страдает отложениями в почках и в желчном пузыре, Лбу-Хамид переходит к описанию славянских земель:

«И когда я прибыл в их (славян) страну, я увидел страну обширную, богатую медом, пшеницей, ячменем и крупными яблоками, лучше которых нет ничего. Жизнь там дешевая».

Сообщения Абу-Хамида о славянских землях имеют для ученых разную ценность: одни просто подтверждают то, что было уже известно из других источников, но другие содержат нечто совсем новое и важное.

Примером сообщений первого типа может служить рассказ о славянских законах.

«У славян очень строгое управление. Если кто-нибудь приносит вред рабу, ребенку или животному другого, или допустит какое-нибудь другое нарушение прав (законов), то с нарушителя взыскивают некоторую сумму с (его) имущества.

В случае если он ничего не имеет, то продают его сына, дочь пли жену (взамен) за это преступление. Если он никакой семьи или детей не имеет, то продают его самого. Он не перестает служить тому, у кого он остается, до самой смерти или пока не выплатит сумму, за которую он продан.

Ни в коем случае не засчитывается в его стоимость то, что он сделал за время службы у Своего господина. Их страна безопасна.

Если мусульманин с кем-нибудь из них имеет дело и обанкротится (задолжает ему), то он продаст своих детей или дом, и купец получит свой долг. Славяне храбры (мужественны)».

Это сообщение Абу-Хамида в основном не противоречит тому, что мы знаем о славянских законах из древнейшего свода законов — «Русской правды» и, напротив, помогает уточнить некоторые детали, по которым спорили ученые, толковавшие эти законы.

Но вот рассказ о совсем новых и важных для науки фактах.

После того как на рубеже XI – XII веков на Русь перестала поступать восточная монета — дирхемы, единственными денежными единицами почти на протяжении 250 лет стали серебряные слитки (гривны) большой стоимости.

Но, с другой стороны, известно, что в эти же годы на Руси растет мелкий товарооборот. Как же он осуществлялся, если не было мелкой разменной монеты?

Со времен Карамзина в русской историографии идет спор о существовании меховых денег. В пользу древности мехового обращения говорит «Русская правда», в которой названия денежных единиц — производные от названий пушного зверя.

Но непрочность пушнины вызывала большие сомнения в том, что ее использовали в качестве товаро — денег, а мысль о существовании в те времена «кожаных денег», по существу, ассигнаций, казалась совершенно невероятной.

Тем не менее в одной персидской рукописи XII века говорится, что ходячая монета на Руси — белка, а не деньги. В поэме Низами «Искандер-Намэ» читаем, что у русов вместо денег в ходу ветхие вытертые шкурки белок и соболя.

Ученые отказывались верить этим сведениям, считая, что они порождены каким-то недоразумением.

И вдруг… Перед нами новый источник! Его автор не компилятор, пользовавшийся чужими сведениями, и не поэт, а путешественник, побывавший в русских землях, притом человек уже немолодой и очень наблюдательный. Абу-Хамид пишет:

«Они осуществляют торговые сделки между собой при помощи старых беличьих шкурок, на которых нет шерсти, когда из них нельзя извлечь никакой пользы и они абсолютно ни для чего не пригодны.

И когда это шкуры головы белки и ее двух лапок, то (эти шкуры) правильны. И каждые 18 шкурок в счете их один серебряный дирхем; они их связывают в одну связку и называют ее «dzukn».

За каждую шкурку из этих шкур дают краюху превосходного хлеба, которого достаточно (для пропитания) сильного человека; за них можно купить все: невольниц, отроков, серебро, шкурки бобра (куницы) и другие товары.

Если бы эти шкурки были в какой-либо (другой) стране, то можно было бы за одно зерно купить тысячу вьюков таких шкур, и они вовсе ни к чему не пригодны. А когда (шкурки) испортятся в их домах, они везут их в полувьюках и разрезанном виде, они направляются к некоему известному рынку, где есть люди и перед ними ремесленники.

Они оставляют их (шнурки) у них, и ремесленники приводят их в порядок на крепких веревках каждые 18 (шкурок) в одну пачку. На край этой веревки они помещают кусок черного свинца и припечатывают его печатью с изображением царя. Они печатают одну за другой те шкуры, пока не опечатают все. И никто не может от них отказаться, продается ими и покупается».

Свидетельство Абу-Хамида ал-Гарнати очень важное. Мы не знаем, где он видел описываемые им шкурки — в Рязанской ли земле, когда он проезжал по Оке, или в Киеве, но, по-видимому, он относит эти сведения ко всем восточнославянским землям.

Однако главное заключается в том, что есть археологический материал, который подтверждает сообщение Абу-Хамида и который сам благодаря этому сообщению приобретает новое значение.

Это свинцовые пломбы. Их находят во многих русских городах (в музеях таких пломб уже около 15 000 штук). Небольшие круглые кусочки свинца со следами шнура и с изображениями или знаками на одной, а иногда на обеих плоских сторонах похожи на печати, но отличаются от них меньшими размерами и небрежностью отделки.

Самая большая коллекция таких пломб собрана в Дрогичине Надбужском, находили их и в Новгороде Великом, в Пскове, и на Днепре, на острове Каменоватом, и в Киеве, и в Твери, и в Рязани, и в Переяславле Рязанском.

О назначении этих пломб долго спорили, вопрос, как говорится, имеет довольно обширную литературу. Большинство ученых склонялось к мысли, что эти пломбы привешивались к различным товарам. Но как тогда объяснить их скопление в некоторых местах?

Было высказано предположение, что пломбы находят главным образом там, где были крупные торговые центры, где перегружались или продавались опечатанные этими пломбами товары.

Что же касается «меховых денег», то исследователи русской денежной системы сомневались в возможности их обращения и всегда подчеркивали, что в процессе обращения они должны были быстро изнашиваться и терять ценность.

Найденная рукопись сняла этот вопрос, она показывает, что и потерявшие свою абсолютную товарную ценность шкурки продолжали служить деньгами. И никто, как объясняет Абу-Хамид, не смел от них отказаться: на них стоял княжеский знак как свидетельство того, что они обязательны к приему в качестве денег.

Кстати, об этом же говорит в поэме и Низами. Когда Александру Македонскому объяснили, какое значение имеют у русов вытертые шкурки соболей и белок, он был поражен степенью покорности людей велению князя.

Поразмыслив, мы можем представить себе существование своеобразной системы «кредитных билетов», выпуск которых, однако, лимитируется не государственной властью, а количеством добытой в стране пушнины.

Абу-Хамид побывал в Киеве на пути в Венгрию. Сведения о Венгрии более подробны, чем о славянах. Автор рисует политическую обстановку в стране, взаимоотношения короля с феодалами, войну с Византией, религиозную ситуацию.

Через три года Абу-Хамид вернулся в Киев, а из Киева, южным путем, через половецкие степи отправился в Саксин. Спустя некоторое время он побывал в Хорезме и описал и эту страну.

Находка рукописи восьмисотлетней давности — в наши дни явление очень редкое. Новые источники для древней и средневековой истории в основном добываются археологами, и иногда создается даже впечатление, что ничего нового в архивах уже не найти.

Однако новый источник по истории Восточной Европы XII века говорит о том, что архивы еще таят ценнейшие документы и что возможности открытий здесь не исчерпаны.