Легенды трав — травы и легенды о волшебных травах

Содержание

Всем травам мати — плакун – трава

Добрые и злые травы… Сколько о них сложено сказаний, легенд и песен! Добрые названы ласково: травушка — муравушка, мурава духовитая, трава шелковая; злые — отталкивающе: лихие травы, лютые коренья, отрава.

Добрые и злые травы

Растения — целители, которыми врачевали от недугов и хворости, исстари почитались особо. И «зеленая аптека» многие столетия была главным поставщиком лекарств. Услугами ее и сейчас пользуется медицина.

Знатоков лекарственных растений, разумеется, нельзя смешивать с суеверами — ворожеями, задача которых была одурманить народ, заставить поверить людей в колдовские свойства растений.

Надо сказать, зерна врачебной мудрости нередко и в умелых руках оказывались вперемешку с плевелами суеверных представлений. Получалось так, что и знатоки народной медицины, и ведуны старались заручиться одними и теми же пособиями, скажем, травниками. Что это за руководства?

Древние травники и лечебники

До нашего времени травников сохранилось мало. Этнографы смогли собрать лишь небольшую часть письменных источников. Исследования показали: самые древние сохранившиеся сейчас травники (старше 300 лет) были польского происхождения, более поздние к нам попали из Германии.

При переписке травники дополнялись переписчиками, среди которых были люди как сведущие, так и несведущие.

В лечебнике, хранившемся в Соловецком монастыре, прямо говорилось, что он «сочинен из дохтурских наук преосвященным Кир Афанасием, архиепископом Холмогорским и Вожским» (1696 год).

Лечебникам давались изощренные названия: «Травоврач», «Зельник», «Жизненник», «Цветник». Встречались и более причудливые: «Ковчежец медицейский», «Прохладный Вертоград» и т. д. Последний переведен с немецкого в 1672 году и состоит из 340 параграфов.

В травниках и лечебниках даже самые заурядные растения наделены таинственными свойствами. Так, об осоте сказано:

«трава осот добра, кто ее знает, тот человек талант обрящет. А растет красна и светла, листочки кругленьки, что денежки, собой в пядь, а цвет розный. Растет кустиком по сильным местам раменским.

Ту траву держать торговым людям: носи при себе где ни пойдешь, много добра обрящешь, и от людей честь будет, и великою славою тот человек вознесется. А корень ее светел, как воск».

Носи, дескать, осот при себе, с ним не пропадешь честь узнаешь.

Лекарственные свойства одних трав сейчас доказаны современной наукой, других — отвергнуты, но как отголоски седой старины сохранились на Руси легенды о девяти волшебных травах:

плакуне, цветущем папоротнике, разрыв — траве, тирличе, одолень — траве, адамовой голове, орхилине, прикрыше и нечуй — ветре.

При научном анализе сведений об этих растениях, упоминаемых в заговорах, заклинаниях, старинных травниках, в легендах, открывается одна интересная сторона: у волшебных трав есть реальные прообразы, зачастую это самые обычные обитатели лугов, лесов и берегов рек.

Попробуем сравнить сведения о волшебных травах, почерпнутые из бытовавших поверий, с данными современной науки о растениях и их свойствах.

Это сопоставление сдергивает покрывало таинственности со многих легенд.

Всем травам мати — плакун — трава

… Человек, сутулясь, проник в храм, встал с пучком травы лицом на восток и зашептал:

— Плакун, плакун! Плакал ты долго и много, а выплакал мало. Не катись твои слезы по чисту полю, не разносись твой вой по синю морю. Будь страшен злым бесам, полубесам, старым ведьмам киевским. А не дадут тебе покорища, утопи их в слезах; а убегут от твоего позорища, замкни в ямы преисподние. Будь мое слово при тебе крепко и твердо. Век веком!

Человек творил заговор на плакун — траву. Наговорная трава в представлении суевера приобретала свойства устрашать нечистую силу, заставляла плакать бесов ведьм.

Взглянув на такую траву глазами ботаника, замечу, что это всего лишь дербенник иволистный, прозванным в народе плакун — травой. Растет дербенник по сырым местам, берегам рек и прудов, а также среди зарослей ольшаника и на влажных заливных лугах.

Цветет с июня до сентября. Все растения содержит дубильные вещества, скотом не поедается. Медонос. Род дербенниковых «литрум» получил название из-за темно — красных цветков. Происхождение латинского наименования восходит к греческому «лудрон» — кровь.

Дербенник иволистый лекарственными достоинствами не отличается. Но в поверьях плакун — трава — всем травам мати. Знахари приготовляли из нее порошки и настойки, которыми пользовали от многих болезней.

Когда-то в пермских — деревнях отвар из корня плакуна прописывали при грыжах, от болей в желудке и даже «от тоски». В народе дербенник иволистый называли еще дикие васильки, дубник, подбережник, твердяк, тройчак, кровавница, верба — трава.

Откроем старинный травник на странице, где описано это растение. Читаем:

«Есть трава плакун, а растет при озерах, высока в стрелу, цвет багров и та трава вельми добра; держи в чистоте, давай скоту, который вертится, или которые ребята не спят, клади в головы, а крест из нее вырезать носить при себе вельми добро».

В приведенном описании правдиво лишь то, что плакун — трава растет при озерах, все остальное выдумано.

Перунов огнецвет

Разгар лета. Тепло и влага сделали свое — травы выросли, набрались живительной силы. Подоспело среднелетнее цветение — пора сбора целебных растений.

На Руси исстари этот срок приурочивался ко дню Аграфены — купальницы (6 июля нового стиля), когда устанавливается такая теплынь, что и старики купаются.

Травоискатели назвали этот день «Аграфена — злые коренья». Знахари почитали день Аграфены еще и потому, что за ним стоял знаменитый Иван Купала — время сбора волшебных трав, «время козней лукавого».

В ночь на Ивана Купалу, по утверждению суеверов, совершаются самые невероятные чудеса. Расцветает всем цветам цветок папоротник, показывается разрыв — трава, цветущая так недолго, что еле успеешь прочесть молитвы: «Отче наш», «Богородицу» и «Верую».

Колдуны в Иванову ночь ходили за тирлич — травой и орхилином. В ночь под Иванов день затевались игрища, зажигались купальские огни, умывались росой.

Иван Купала… В этом имени слились христианские и языческие верования. Иван — Иоанн Креститель, который «купал», крестил Христа, и Купало — языческий идол, которому в далекие времена «благодарения и жертвы в начале жатв приносиху».

Сказание гласит, что папоротник, или, как его еще называли, перунов огнецвет, жар — цвет, кочедыжник, цветет только в ночь под Ивана Купалу. Происходит будто бы так.

Между листьями, похожими на крылья орла, поднимается, как светящийся уголек, цветочная почка. Она движется, прыгает и к тому же щебечет. В полночь почка с треском раскрывается, появляется огненный цветок, озаряющий все вокруг.

Некоторые добавляют, что при этом раздается гром и сотрясается земля. Смельчак, отважившийся обрести цветок папоротника, должен прийти в лес, найти подходящее место, зачураться, очертить себя крутом и ждать, пока появится цветок.

Как только он покажется, нечистая сила будет что есть мочи стараться испугать смельчака. Но пугаться нельзя: нежить (нечистая сила) цветком овладеет, а поддавшегося на страх одурачит на всю жизнь.

Согласно легенде, сорванный цветок надо вложить в рану на ладони, после чего, не оглядываясь, бежать домой. По дороге нечисть пуще прежнего будет соблазнять и одолевать страхом, но цветок отдавать нельзя. Овладевшему цветком папоротника подвластны все тайны и чары. Такова легенда.

Наукой достоверно установлено, что папоротник никогда не цветет. Принадлежа к тайнобрачным, растение размножается спорами, созревающими на обратных сторонах листьев. Так, но откуда же пошло поверье о цветущем папоротнике, была ли для такой легенды основа?

На этот вопрос ответим позже, в рассказе о «волшебной» разрыв — траве. А сейчас добавим лишь, что современная медицина использует папоротник для лечения некоторых болезней. Правда, пригодным находят только щитовник мужской. Сделанные из него таблетки применяют против ленточных глистов.

Заметим, кстати, что папоротник давно известен как глистогонное средство, но в средние века из-за неумелого приготовления лекарств слава его померкла. Славу его как лекарственного растения возродили позже.

Получилось так, что вдова швейцарского врача Нуффера оказалась обладательницей глистогонного рецепта, состав которого держала в секрете. Французский король Людовик XVI в 1775 году выкупил этот рецепт за большие деньги и обнародовал. С тех пор папоротник вошел во все европейские фармакопеи.

Разрыв — трава

По преданию разрыв — трава достается лишь тому, кто имеет цветок папоротника и корень плакуна. О разрыв — траве мечтали воры и кладоискатели, ведь она якобы разрывает запоры тюрем и превозмогает сатанинскую силу, стерегущую клады.

Разрыв — траву называли еще и скакун, и прыгун, так как цветок ее будто бы в Иванову ночь скачет, прыгает. Известна она еще под именем ключ — травы.

Утверждалось также, что, если бросить разрыв — траву в кузницу, кузнец работать не сможет. Узнают ее так: на которой траве в Иванову ночь коса переломится, та и есть разрыв — трава. Но вот что интересно, в народных сказаниях встречаются упоминания, что разрыв — трава — все тот же папоротник или очень похож на него.

Ботаники проверили подоплеку поверий, и оказалось, что разрыв — травой действительно именовали два папоротника: ужовник (по латыни офиоглоссум, что в переводе означает змееязычный) и гроздовник (ботрихиум).

У этих папоротников имеется нечто, похожее на кисть цветков. Если внимательно присмотреться к такой «кисти», то окажется, что это всего лишь вытянутая часть листа с бутончиками — спорангиями, открывающимися в сухую погоду.

С виду измененная часть листа напоминает стрелку с кистью цветков (не зря ужовник получил название змееязычник: от его листьев отходит вырост, напоминающий узкий язык змеи).

Ужовник и гроздовник встречаются в наших лесах очень редко, что также прибавляло таинственности. В действительности же ни один вид папоротника никогда не цвел и цвести не может. Это растение нецветковое.

Ведьмино зелье

Сказания гласят: накануне Иванова дня ведьмы отравляются на Лысую гору за травой тирлич. «Тирлич да жабья костка смиряют гнев властей». Траву эту называли еще стародубкой и бешеной травой.

Волшебный тирлич, судя по указаниям этнографов, принадлежит к семейству горечавковых. Есть более точные указания: тирлич — золототысячник.

Золототысячник признается медициной как средство, повышающее аппетит, способствующее лучшему пищеварению. Встречается по сухим местам, кустарникам и на полянах.

Цветет с середины июня до сентября. Горькие настои из него — излюбленное лекарство, применяемое в народной медицине от малярии и желудочных заболеваний.

Одолень — трава

В затворе на путь — дороженьку сказано:

«Еду я из поля в поле, в зеленые луга, в дольние места, по утренним и вечерним зорям; умываюсь медвяною росою; утираюсь солнцем, облекаюсь облаками, опоясываюсь чистыми звездами. Еду я во чистом поле, а во чистом поле растет одолень — трава. Одолень — трава!

Не я тебя поливал, не я тебя породил; породила мать сыра — земля, поливали тебя девки простоволосые, бабы — самокрутки.

Одолень-трава! Одолей ты злых людей: лихо бы на нас не думали, скверного не мыслили. Отгони ты чародея, ябедника.

Одолень — трава! Одолей мне горы высокие, долы низкие, озеры синие, берега крутые, леса темные, пеньки и колоды…

Спрячу я тебя, одолень — трава, у ретивого сердца, во всем пути и во всей дороженьке».

Таким образом, одолень — трава наделена свойствами охранять людей, едущих в иные земли, от разных бед и напастей. Ее вкладывали в ладанку и носили как амулет. Что же это за растение?

Оказывается, всего — навсего кувшинка — жилица прудов, тихо текущих вод, заливов и стариц. Белые лепестки, серо — желтые рыльца и тычинки делают кувшинку заметной на водной глади. Кувшинку когда-то еще называли русалочьим цветком.

В старинном травнике записано:

«Одолень растет при реках, ростом в локоть, цвет рудожелт, листочки белые. И та трава добра, коли человека окормят; и, дав ту траву, скоро пойдет низом и верхом. И корень травы добр от зубной болезни, и пастуху, чтобы стадо не расходилось, или кто тебя не любить станет и хочешь его присушить, — дай ясти корень».

Внешний облик кувшинки описан правильно, правда, лепестки здесь названы листочками. Цветок «рудожелт», то есть красно — желтый. Согласно этому отрывку, одолень — травой можно «присушить», приворотить.

Как тут не вспомнить картину замечательного русского художника Михаила Васильевича Нестерова «За приворотным зельем».

Молодуха, огорченная любовной неудачей, пришла просить совета знахаря — колдуна. Придавленно смотрит она на появление чародея. Дремучий, кондовый «избавитель» обводит ее мутным взглядом. Человек попал в сети суеверия…

За приворотное зелье когда-то слыла также трава симтарин. Что под ней подразумевалось, выяснить не удалось. Эта трава будто бы имеет четыре листочка: «первый синь, другой червлен, третий желт, а четвертый багров».

До введения двойной номенклатуры в названиях растений царила такая неразбериха и путаница, что по старому наименованию не всегда удается выяснить, какое у растения современное название.

Травознаям выгодно было засекречивать один и тот же вид растений множеством наименований. Это делало их познания непостижимыми.

Царь во всех травах

«А кто хощет диавола видеть или еретика, и тот корень возьми водой освяти, и положи на престол и незамай 40 дней, и те дни пройдут — носи при себе— узришь водяных и воздушных демонов…

А когда кто ранен или сечен — приложи к ране, в три дня заживет!»

Речь идет о легендарной мандрагоре, известной под названиями: адамова голова, мужской корень, покрик, сонное зелье.

Корень «царя во всех травах» похож на редьку с причудливыми выростами. Этот замысловатый корень пользовался большим почетом на Западе. К нам весть о волшебной мандрагоре пришла из Западной Европы. Привозная легенда проникла больше в письменные источники, чем в народные предания.

Говорилось, что, если-де окурить в «великий четверток» мандрагорой охотничье снаряжение, оно приобретет удачливость.

Но адамова голова в нашей стране не растет, поэтому чародей вместо «царя во всех травах» давал суеверу что-нибудь иное. Из пяти видов, составляющих род мандрагор, три произрастают исключительно в Средиземноморье, один в Гималаях и один, недавно найденный, в горах Копет-Дага, в Туркмении.

Кстати, последний оказался очень податливым, легко переносит неволю — искусственное выращивание. За мандрагору часто принимали солодкий корень — скополию корниолийскую, принадлежащую тоже к семейству пасленовых, но входящую в другой род.

Народные названия адамовой головы: черный осот, пупочник, шишкарник, шелобольник, пустосел, кукушкины сапожки.

В средневековье бытовало много россказней о смертельном риске, которому подвергает себя ризотом (корнеискатель) при выкапывании мандрагоры. Молва предписывала ему повернуться лицом к западу, очертить троекратно ножом место с заветным растением, привязать мандрагору к хвосту черной собаки и заставить ее выдернуть корень.

Выдергиваясь, адамова голова будто бы издавала страшный крик. Вот почему мандрагора названа еще трава — покрик. Если же вырывать ее самому, без собаки, — найдешь погибель.

Выдумки о мандрагоре столь нелепы, что никакой научной критики не выдерживают. Волшебства в этом растении не более чем в любом другом.

В послании игумена Памфила псковскому наместнику (XVI век) о сборе трав кореньев сказано так:

«… егда приходит великий праздник Рождества Предтечева, исходят огоньницы, мужне и жены чаровицы по лугам, и по болотам, и в пустыни, и в дубровы, ищущи смертные отравы и приветрочрева …»

Вот в эту-то пору и ходили травознаи за орхилином, растущим при больших реках. Срывать орхилин полагалось через серебряную гривну (шейный обруч). Орхилин будто бы охранял от дурного глаза и порчи.

Трава прикрыш называлась еще волкобой, омег, блекот, дегтярка, недоспелка, копеечный чистяк, овечье рунишки, черное зелье, одномесячник. По-научному — борец шерстистоустый из семейства лютиковых. Цветет с половины июня до августа. Попадается в лесу и закустаренных лугах.

Чародеями трава собиралась осенью «в великоденский мясоед», употреблялась она против свадебных наговоров. Делалось это так.

Когда невесту везли в дом жениха, знахарь забегал вперед, клал траву — прикрыт под порог. Предупрежденная родными о проделке чародея, невеста, входя в дом, должна была перепрыгнуть через порог, не наступая на траву. Ежели невеста этого не сделает, то наговоры злых людей «возымеют силу» и молодая не обретет счастья.

Нелепейшая легенда о волшебной траве нечуй — ветре, растущей по берегам рек и озер. Собирают в глухозимье, под новогодний вечер. Причем найти нечуй — ветер могли лишь слепцы. Наступая на сказочную траву, слепцы-де чувствуют, как она колет их незрячие глаза.

Если нашедший возьмет нечуй — ветер не руками, а ртом, он обретет способность останавливать ветер, а также ловить рыбу без неводов.

За рассказами о девяти волшебных травах стояли не менее нелепые выдумки и о других растениях. Так, о чертополохе говорили, что он отгоняет чертей, преследующих человека. Стоит только стать, где растет эта трава, и бросить в нечисть шишки чертополоха, как она отстанет.

Если пригнуть чертополох и пришпилить его к земле, приговаривая:

«сгони червей с моей скотины — отпущу», — напасть с скотины сойдет.

Считалось, что черви (правильнее сказать — личинки мух) сродни темным силам. Густой завесой суеверий окутано растение петров крест. Известно, что произрастает оно в широколиственных лесах, но обнаружить его можно только в пору цветения, в апреле — мае. Затем надземная часть — соцветие отмирает.

Петров крест живет за счет растения — хозяина — орешника или ольхи, паразитируя на их корнях. Стебель петрова креста под землей, там он ветвится, образуя фигуры, напоминающие крест, что и дало происхождение видовому названию. Растение беловатое, вместо листьев покрыто чешуями. Поверье напутствовало брать его «от еретика».

Как возникают легенды

Как произошли легенды о травах, почему некоторым растениям приписаны сверхъестественные свойства? Чтобы ответить на эти вопросы, вспомним, что к познанию окружающего мира люди шли не прямым, а окольным путем, в сопутствии с верованиями и суемудрием.

Всякому загадочному, непонятному явлению приписывалась потусторонняя сила. Нецветковое растение, папоротник, например, поражало пылкое воображение суевера своим видом и необычным способом размножения.

Все растения цветут, а это нет, значит, оно особенное, отмечено тайной. Так, вокруг папоротника начинают возникать легенды, сказания. В них-то обитатель лесов и наделен теми свойствами, которых человек наяву у него не наблюдал: папоротник расцветает, но не просто, а по сказочному, волшебно.

Толчком к легенде могли стать растения и необычные и мало встречаемые, недоступные. Ужовник гроздовник уникальны в нашей флоре, попадаются чрезвычайно редко. Низенький папоротничек с «кистью цветков», разве не диво?

Разрыв — травой его назвали потом, когда он прослыл таинственным. Не посвященный в травознайство человек не мог найти редкого растения, а чародею — травоискателю оно иногда попадалось. Находку он старался сбыть повыгоднее.

Трудящийся человек — бедный, много за траву не даст, а вот кто промышлял темным делом или искал клады, не скупился, лишь бы заручиться помощью сказочной силы.

По легенде, если кладоискатель натрет глаза разрыв — травой, то земля перед ним расступится и клады сами откроются. Кто-то, наверно, попробовал так искать клады и, конечно, не находил их, но легенду опровергать не осмеливался. Все валил на проделки нечисти, которая якобы помешала ему.

Удивительные особенности растений — один из главных поводов к возникновению легенд. Так, петров крест, развивающийся в основном под землей и внешне похожий на крест, не мог не попасть в число легендарных растений. И он стал легендарным.

Кувшинка — цветок водоемов, тоже не как другие: ведь пруды и бочажки — обители всякой нежити, значит, цветок там не без тайн. И его назвали русалочьим.

Истоки легенд реже восходят к преувеличению свойств, которыми обладает растение. Это относится главным образом к лекарственной флоре. Мандрагора и золототысячник относятся как раз к такому ряду.

На Востоке женьшень, на Западе — мандрагора, у обоих растений действительные свойства преувеличены до сказочных размеров. И поэтому путь преданий об этих травах от сказки к легенде был весьма недолгим.

Происхождение поверий о фантастическом нечуй — ветре восходит к мечтаниям человека возвыситься над стихией: останавливать ветер т. п. Подобным фантазиям не было предела.

Современная наука открыла много полезных свойств, которыми обладают те или иные растения. Не обнаружены только сверхъестественные.